– Хорошо, мисс, – он отошёл от её стола так быстро, насколько позволяли приличия, сел и безропотно – хотя терпение и не входило в число его добродетелей – приготовился проходить персональное чистилище Джила. Глаза его не останавливались на секретарше – совсем ни к чему было афишировать, кто именно в корпорации «Орти» снабжает его иногда строго конфиденциальными сведениями.
Перл погрузилась в ксерокопию какого-то контракта, время от времени тяжело вздыхая: она позволяла себе любить его, заранее зная, что подобная страсть обречена на безнадёжность. Вряд ли Майкл Ондрада достанется ей, коли уж на него положила глаз такая неразборчивая в средствах дрянь, как Хилари Орти…
Двери на фотоэлементах мягко сомкнулись за посетителем. Джилберто Орти не встал, чтобы приветствовать его. Сделав скупой жест предельно занятого человека, он недружелюбно проворчал:
– Садитесь, Ондрада.
– Мистер Ондрада, с вашего позволения, – мягкий, гибкий, лениво-роскошный, как сиамский кот, с округлой бархатистостью слов и движений и поблескивающими из-под полуопущенных век внезапно острыми зеленовато-серыми огоньками, довершающими его сходство с пантерообразными, гость выглядел на редкость спокойным. Он явно выигрывал во владении ситуацией рядом со взвинченным, злящимся на весь мир Джилом. А тот пристально изучал его, не скрывая своего интереса к внешности молодого человека; они не один раз встречались на бирже или в переговорных, но никогда ещё Джил Орти не смотрел на этого типа под таким углом – как на будущего зятя. К этому просто не было до сих пор оснований.
– Майкл Ондрада… Вы – единственный сын морского офицера британской армии, погибшего во время секретных испытаний. Когда вам было четырнадцать, ваша мать вторично вышла замуж за богатого швейцарского предпринимателя Людвига Йорка, который вас и усыновил. После его смерти шесть лет назад вы твёрдо встали на ноги, Ондрада.
– Это комплимент или..? – с выражением сытого благодушия на лице Майкл иронично приподнял одну бровь.
– Или, – резко оборвал его Джил. – Констатация факта, не более того. Ваша семья вас любит и предпочитает жить за ваш счёт. Больше всего родственников по линии отчима – прочие сыновья, дядюшки, племянницы и племянники… Вам 31 год, Майкл Ондрада, вы любвеобильны, но не до безумия, потому что никогда раньше не были женаты, – он критически оглядел мужчину перед собой вновь. – Пожалуйста, сотрите с губ помаду моей дочери – её оттенок вам не идёт. Вы видели Хилари?
Майкл Ондрада-Йорк благоразумно последовал его совету: он достал платок из кейса, стоящего на полу у его ног, но воспользоваться им не спешил, внимательно разглядывая Джила.
– А, собственно говоря, чего вы опасаетесь, мистер Орти, настаивая, чтобы Хил изменила решение относительно нашего брака? Я думаю, у вас не может быть сомнений, что более подходящей пары вашей дочери не найти: взаимные интересы связывают нас с ней больше, чем даже преходящая страсть…
– Моя Хил слишком рано привыкла держать голову прямо, – не отвечая на вопрос, словно его и не заметив, задумчиво продолжал Джилберто. – Когда остальные дети баловались с куклами и пересыпали песочек, она играла бланками договоров, с закрытыми глазами могла починить компьютер и изучала принципы торгов на бирже. С восьми лет она помогала мне в работе. Я-то был счастлив… только вот принесло ли это счастье ей? Не отнял ли я в своём эгоистическом порыве у неё детство?
