Но сейчас природная сердобольность Евгения Тимофеевича взяла верх над сроками.
– Герман Борисович, объясните мне, старому человеку, как же так получается? Живут себе люди, живут, а тут раз – выселяйтесь! Как-то, жестоко, не по-человечески, – он перекосился в лице.
Это нытье и ненужные разговоры начинала бесить Германа. «Какие ещё люди? Где он видел этих людей. Горстка пенсионеров, которые одной ногой на том свете?»
– Я там с одним старичком разговаривал. Так он войну прошёл, представляете? Говорит, всю жизнь здесь прожил, детей, внуков вырастил. А сейчас выселяют к чёрту на кулички! Жалко и несправедливо, понимаете. Я бы тоже, Герман Борисович, расстроился. Как же так? Живёшь, живёшь! А потом раз – выселяйтесь?
Волна раздражения подошла к лицу Германа. Если бы не профессионализм и трудолюбие этого зануды, давно уволил бы за лишние вопросы и ковырял бы он мозг кому-нибудь другому.
– Евгений Тимофеевич, я же пояснил. Люди не останутся на улице, им выделено жильё. Я хочу, чтобы вы, как начальник строительства, принялись за свою работу и жду от вас отчёта завтра, – тон был настолько требовательным и строгим, что Евгений Тимофеевич за секунду вышел из жалостливого состояния.
– Хорошо, я всё понял, завтра отчитаюсь.
– Значит завтра в 10, жду вас с отчётом.
Евгений Тимофеевич ещё раз извинился и с озабоченным видом вышел из кабинета.
Когда Герман с замом остались одни, Волков от всей души посмеялся.
– Наивен, до безобразия. Сколько же в нём сердоболия? «Герман Борисович, а как же это так получается?» – Волков изобразил Евгения Тимофеевича.
– Да…. Раньше он меня бесил, сейчас уже просто смешит.
– Куда ему до твоего цинизма и жестокости!
– Да, ему до меня далеко.
Евгению Тимофеевичу действительно было далеко до Волкова. Он давно знал этого коварного и бесстрашного махинатора. В своё время Волков, как один из сказочных героев прошёл огонь, воду и медные трубы. И чтобы он не делал и не замышлял, во всём была чёткость и желание заполучить цель. У него были отличные финансовые способности и талант выкручиваться из самых непредсказуемых ситуаций. Несмотря на свою мошенническую натуру, он был верен Герману, и свидетельством этому были долгие годы дружбы.
Внешне они были очень разные. Аккуратность и вкус Германа были прямо противоположны неряшливости Волкова. Хоть он владел большими деньгами, внешне напоминал бедного студента. В гостях, он отказывался от деликатесов и просил обычной человеческой пищи, вроде супов, картошки или макарон. Герман не раз пытался делать ему замечания по поводу внешнего вида. Но все разговоры превращались в детсадовские представления. «Странный человек, – много раз думал он.
Когда Волков вдоволь насмеялся, Герман спросил:
– Ты всё сделал?
– Да. Документы у тебя на столе, – лицо сделалось серьёзным.
Герман открыл папку и внимательно уставился в текущий текст. Перевернув очередную страницу и не поднимая глаз, спросил:
– Вопросов не будет?
– Нет, конечно.
Волков запустил бумажный самолётик.
– Нет ни одного человека, который не любил бы деньги. Даже самая принципиальная тварь, не откажется от бесплатного куска пирога.
Словесные аллегории Волкова были совсем не к месту, особенно, когда хотелось услышать чёткий ответ.
– Всё-таки взял? А я думал, побоится, – Герман довольно посмотрел на Волкова.
– Обижаешь, шеф. Я умею уговаривать,
– Ладно, с этим понятно. Надо идти. У меня сегодня ещё благотворительный вечер, опять жена, что-то затеяла?
