Бруно поставил на стол пустой бокал и обернулся к Минцу:
– Ваше появление – тревожный сигнал. Это должно было случиться. Рано или поздно.
– Мое появление – замечательный сигнал! – возразил Минц. – Ваш талант вернется к людям.
– Не только людям плевать на наш талант, – отозвалась мама, – но и мы сами в нем разочаровались.
Но Минц был настойчив.
– Я вам гарантирую славу и благополучие! У вас остались вторые экземпляры так называемых курсовых?
– Мы никогда не тратим лишнюю бумагу, – сказал Бруно. – Надо экономить.
Минц подошел к этажерке и стал по очереди поднимать листы. Он стряхивал с них пыль и моль. Он зачитался.
Через полчаса он произнес:
– Я не нахожу слов. Каждая строка – шаг человечества в будущее, а вас – в бессмертие.
– Я тебя предупреждала, – сказала мама. – Он нас подведет под монастырь.
– Он утверждает, что времена изменились!
– Как бы они ни менялись, но вечный закон российской жизни остается прежним: не высовывайся!
Сын с матерью поссорились, в ссору вмешалась Мария Семеновна.
Минц временно раскланялся. Он спешил в Международный университет. Ему нужны были адреса заочников, которые получили свои курсовые и дипломы. Надо было спасать многолетний труд странного семейства.
К сожалению, поход Минца не дал результатов. На двери университета висел амбарный замок, а у входа маялись кредиторы.
Огорчению Минца не было границ. Он ринулся обратно на Кривобокую улицу.
У дверей барака его ждала Мария Семеновна.
– Не спеши, Лев Христофорович, – сказала она. – Только что они собрались и ушли.
– Куда? Зачем? Ведь я же сказал, что эпоха непризнания завершилась.
– А они говорят, что им еще пожить хочется. Машинку в рюкзак, бумаги в мешок, а кошки за ними сами побежали.
– Вы должны знать, куда они уехали.
– Мне, Лев Христофорович, дорога память об их папе Василии Генриховиче д’Орбе. Не дам тебе их координат, хоть пытай, хоть убей. Своей любовью ты их погубишь.
– Можно хоть заглянуть в их комнату? – упавшим голосом произнес Минц.
– Заходи, сделаю для тебя такое одолжение в память о твоих горячих ласках. Но я все равно ее на свое имя перепишу, а что осталось – на помойку.
Минц смутился. Он прищурился, разглядывая Марию Семеновну, но в этой полновесной пожилой женщине не смог угадать своей юношеской жертвы.
Комната была почти пуста. На этажерке лежал забытый конверт с надписью: «Курсовая работа курсанта 2-го года обучения Речного техникума». В нем обнаружилась сжатая скрепкой статья под таким названием: «К вопросу о выведении токсинов из организма».
Минц по привычке заглянул на последнюю страницу. Кончалась статья так:
«Пользуясь нашим методом вывода из организма токсинов с помощью энзима „Ф“, можно продлить человеческую жизнь до бесконечности. К моменту завершения настоящего исследования продолжительность жизни подопытных добровольцев Бруно д’О. и его матери Э. С. достигла соответственно двухсот восьмидесяти лет и трехсот двух, что, разумеется, не является пределом».
Больше Минц не видел этих людей и не слышал о них. Проблемой выведения токсинов из человеческого организма по методу д’Орбе занимаются два открытых и шесть закрытых институтов. Достигнуты обнадеживающие результаты.
Версальский флигель напротив дома № 16 по Пушкинской снесли окончательно. Здание банка поднялось на тринадцать этажей сплошного черного стекла.
