Что нужно взять с собой? Дверь, скорее всего, откроет жена, нужен букет цветов; не охапка, но что-то приличное. Для хозяина нужно захватить бутылку хорошего коньяка: французского или марочного грузинского. Для разговора с Галей подготовить два варианта: минимальный и максимальный. Максимальный: хорошее кольцо, если дело дойдет до обещаний жениться. Минимальный: это если все обернется извинениями. Нет, для этого меня бы не пригласили. Ладно, на всякий случай нужно в запас взять очень хорошие духи. Что-то французское. Стало спокойнее на душе. Все определено, времени достаточно, чтобы все подготовить.
На следующий день я ровно в четыре часа позвонил в дверь. Вместо известной мне преподавательницы дверь открыла незнакомая сухощавая старушка. Кто она? Непохожа на домработницу. Она внимательно разглядывала меня, стоя в приоткрытой двери. Чтобы прервать затянувшуюся паузу я протянул ей букет и представился:
– Я – Михаил. Петр Афанасьевич пригласил меня для разговора.
Старушка молча взяла букет и отступила в прихожую. Вероятно, она не знала пока, как себя вести, и предоставляла мне самому выкручиваться из неудобного положения. Пришлось на ходу изменять заготовленный разговор.
– Петр Афанасьевич у себя?
– Да, проходите.
Цветы она все еще держала в руках, не зная, что с ними делать. Петр Афанасьевич поднялся из кресла мне навстречу.
– Проходи, садись, обсудим. – И указал на соседнее кресло.
Я не торопясь раскрыл дипломат и вынул из него бутылку французского арманьяка.
– Хорошо, но не будем же мы обсуждать такой вопрос всухую.
Петр Афанасьевич немного поморщился (перехватывает инициативу сопляк), но встал и вынул из шкафа две рюмки. Потом посмотрел на этикетку бутылки, на рюмки и сказал:
– Обожди, такой напиток не стоит пить из водочных рюмок. Пойду, заодно что-нибудь захвачу из закуски.
Он вышел из кабинета, притворив за собой дверь. Я воспользовался моментом и встал посмотреть фотографии за стеклом книжного шкафа. На одной из полок последовательно стояли фотографии Гали: в детском садике, с пионерским галстуком, в школьной форме с белым передником. Сомнений нет, это та же Галя. Я снова сел в кресло.
Вошел Петр Афанасьевич с двумя коньячными фужерами и сказал, что закуску сейчас соорудит теща. Понятно, значит, правильно я цветы отдал. Судя по выражению ее лица, ее голос в доме не последний.
Петр Афанасьевич еще раз оглядел бутылку, аккуратно снял обертку, вытащил пробку и плеснул немного арманьяка в фужеры. Я взял свой фужер, погрел его в руке и поднес к носу, не поднимая головы. Петр Афанасьевич украдкой наблюдал за моими движениями, пытаясь понять, что кроется за этим видимым спокойствием. Одновременно он автоматически проделал почти те же действия, досадливо отметив про себя, что повторяет мои движения. Мы оба отпили по глотку ароматного напитка и приготовились к неизбежному тяжелому разговору.
Похоже, теперь была моя очередь начинать разговор. – Петр Афанасьевич, вы ведь не просто так предложили эту встречу, чтобы снова посмотреть на меня. У вас, наверное, есть какие-то предложения? Поверьте, я искренно хочу найти какое-то разумное решение. Я готов во всем пойти навстречу. Скажите только, Галя действительно собирается рожать?
– А ты сам спроси ее.
– Ну что вы. После такого вопроса она меня прогонит и не захочет видеть. Она знает о наших с вами разговорах?
– Нет, абсолютно ничего не знает. Я бы хотел, чтобы ты сам рассказал ей все.
