Читать онлайн Андрей Алья - Жизненный сборник

Вступление

Now did you know that I’m a scientist of life

And did you know that my pathetic mind runs wild

Oh tell me did you know?

If only you dreamt of me like I dream of you

If only you could feel of what my heart goes through

If only you could see

Foolish dreams to face

Reality’s is like a gift of grace

No casualty seems hard to find

Until you slip into my world

I crossed the deepest seas to reach the guarded shore

And cherish all of what is worth to be adored

I crossed the deepest seas

It’s like a vision of the perfect symmetry

All you need to do is take part in this play

The perfect rendezvous

Frozen Plasma – Foolish Dreams. Песня, подвигшая меня на создание больших книг.

Приветствую тебя, читатель. Милый или не очень, приятный или не очень, неважно. Важно другое. Эта книга отличается от всех остальных тем, что в ней ты видишь весь мой творческий путь от детства до 2025-го года по христианской датировке. Рассказы и поэмы, написанные мной лично в детстве, отрочестве, юности, молодости и нынешней зрелости, кроме помещённых в другие сборники или выделенные в отдельные книги, все тут от и до.

Начинал я писать с поэзии, честно говоря. Как и все начинающие писатели без исключения. Затем перешёл на юмористическую прозу. Которую потом всю собрал и подкорректировал для сборника, убрав старые огрехи. Пришлось на этом пути пережить многое: непонимание и ярлык графомана от многих из моего окружения. Но знай, если ты «благоразумно» сдался и стал «как все», то ты ясно показал всем, что психологическое давление работает, и тебя будут давить всё больше и больше во всех сферах жизни. Вол всех смыслах, пока за пивом не будешь бегать каждому алкашу!

Великий писатели Колин Уилсон в книге «Мастерство романа» научил меня и многих других, как надо творить. И я буду следовать его мудрым советам всегда. Вот они, если их перефразировать на современный лад.

Творческий путь – никаких компромиссов, никакого «благоразумия», никакого «самосохранения». Твои творения – твои дети, отказался от своего творения по любой причине – убил собственное дитя!

Нельзя творить по заказу и по указке, иначе творчество лишится жизни и станет унылым гуаном, Примеры общеизвестны.

Нельзя ориентироваться на обстоятельства и события своей жизни, если не пишете автобиографию

Нельзя «примазываться» к существующим жанрам намеренно, создать новый жанр, как великий Роберт Говард. Автор самого Конана-варвара и других не менее глубоких персонажей, легко для настоящего творца.

Нет «глупых» и «неправильных» мечтаний и идей.

Что ж, ребята, может, и вы начнёте творить. Дерзайте, желаю в этом удачи!

P. S. Я жив и ещё вполне здоров, психика моя крепка, и отклонениями в ней я никак не страдаю. Удовольствия от них в связи с их отсутствием тоже не получаю.

Причин наложить на себя руки у меня нет ни одной, не нарушаю я и ни одной статьи УК РФ, с опасной химией, наркотиками и инфекциями не работаю. Это я говорю вам всем на тот случай, если «случайно» попаду под машину, в инфекционный изолятор или в дурдом как буйный и потому буду постоянно под транквилизаторами. Ну, или куда-то ещё, где погибну «от несчастного случая», внезапной болезни или отравления, или же мне припишут самоубийство. Или, если пропаду там без вести, попаду на кладбище как неизвестный или получу «шальную бандитскую пулю».

Часть 1. Юмор и правда жизни

Колбаса прокопчённая, блинная

Глубина мира измеряется лишь глубиной собственной души.

Аль Квотион. Запчасть Импровизации.

Голландским таможенникам однажды показалось, что мои работы не нарисованы, что это – фотографии. Интересно, где, по их мнению, я их снимал? В аду, что ли?

Ханс Гигер. ХР Гигер ARh+.

Это событие было шоком для всего дома. Никто не мог ожидать такого, в этом спальном и тихом районе, где ничего и никогда не происходило, а дома видели долгие и приятные сны. Деревья шли стройными рядами подтянутых и сонных на вид солдат, охраняющих свой покой и покой пятиэтажных домов около себя, одинаково серого цвета домов с красивыми узорами из разноцветной плитки на стенах. Их сны были похожи в своей глубине и словно создавали параллельный, видимый лишь немногим, мир нового и неведомого, который посещали одиночки, сами отличные от прочих, и видели все его непонятные красоты с тайными думами о ней и мире вообще.

Раскрытые двери и крики соседей, быстро отогнанных правопорядком означали, что случилось нечто из ряда вон. Погибшего и замкнутого отшельника вынесли после осмотра и всех соответствующих процедур из квартиры, а все с недоумением думали, кому несчастный из-за немощи одинокий старик мог помешать до такой степени, что его жизнь оборвалась. Слухи множились час от часу, когда об этом узнали, но поиски родственников, которые по результатам всех допросов сами в шоке от произошедшего были, тоже не даль результатов.

Проверки всех его коллег по НИИ и остальных немногочисленных знакомых ничего не дали, словно человек по своей воле отказался жить. Не было на его челе злобы или страха, отравления и прочего воздействия от предполагаемого убийцы тоже не было, как и последствий передозировки разными принимаемыми им сердечными лекарствами.

Позже причина смерти всё-таки обнаружилась, банальная и никак не связанная с криминальными делами, которых тут и в помине не имелось, над ней смеялись все эксперты. Дело в том, что дед очень любил, глядя на соседей, есть блины с сыром и сырокопчёной колбаской внутри, к которым стал привычен, как алкоголик к водке, ещё год тому назад. Одним из этих угощений на любой стол он подавился, просто и незамысловато, что собственно и убило его. Ответ, как всегда, был не в хитросплетениях или интриге, а на поверхности, так к ней близко, что никто не верил правде. Типичная людская, старинная глупость!

Треугольник свободы

Бермудский треугольник – диван, кухня, интернет! Ох и много же народу в нем пропало!

Старый анекдот.

Вечер был приятен и тих, тропический бриз овевал всё вокруг, слегка качая листья молодых пальм и навевая дух старинных рассказов о минувших плаваниях. Солнце мирно освещало смуглые лица трёх немолодых мужчин, сидящих за простым белым столиком в придорожном кафе, в которое по старой памяти ходили и нередко договаривались с людьми в делах рабочего толка. Сейчас же дел почти не было, но к ним подходил молодой человек, словно родившийся заново, и нёс серый чемодан, готовясь занять четвёртый стул за этим же столиком.

Поздоровавшись с сидевшими там и пожав всем крепкие руки, он рассыпался в благодарностях. Улыбнувшись во все зубы, самый старший из них, Рой Айланд, сказал: «Вечером, в девять, на том же месте, которое мы обговорили ранее!». Кивнув, юноша передал им письмо и не без весёлости в походке пошёл прочь, беззаботно улыбаясь.

Трое, посмотрев письмо, не удивились, обнаружив там просто толстый листок с благодарностями и некоторой суммой денег, после чего заказали дорогие вина и начали вспоминать прошлое, планируя потом пройтись по ночным клубам для хорошей встряски с местными девчонками. А те воспоминания были значимыми для них всех, ибо каждый своим путём пришёл сюда, к этому благородному и очень опасному делу. Обнаружение было равноценно аресту, поэтому некоторая секретность соблюдалась очень строго, благо для «официального мира» они все были давно мертвы, пропали без вести

На Бермудских островах было проще всего начать новую жизнь, именно поэтому они и провозили через Бермудский треугольник всех тех, кто хотел начать всё сначала, везли сюда и давали новые имена, естественно, за немалые деньги для себя и на долю нужным людям. А, чтобы эти привлекали меньше ненужного внимания, с помощью многих товарищей и через нужных журналистов раздули славу «проклятого места», что позволяло провозить самый разнообразный товар, это многим спасло жизнь в самом прямом смысле. Например, начальник местной таможни сам был так провезён Рэдом, Шейном и Аланом – звали этих троих – в эти места. Он спасался от жены, которая готовилась легко и привычно отравить его, крича потом о сердечном приступе и изображая горе.

Эти трое, тоже решившие начать новую жизнь, помогли ему самому первому это сделать. С этого момента и начались перевозки, само дело по «свободе от старой жизни». Вот давеча жену от психа-мужа спасли, ещё одного мужика – от брачной аферистки, должника карточного, которого заставляли играть в карты всякие беспредельщики, и кучу других.

Но на следующий день после того вечера Рэда никто не мог окликнуть, вызывать по телефону или Интернету, скоро вызванные «случайные» люди быстро узнали, что случилось на самом деле. Старость и слабое сердце убили его, самого юного из них, объединившего троицу под флагом Дела, но он улыбался, ибо умер на свободе, под небом, не омрачённым мыслями о сиюминутном и страхом.

Пандора и герой

Пытаясь разобраться в своих чувствах, ты открываешь ящик Пандоры, а, забывая о них, ты убиваешь часть самого себя.

Макс Пейн.

Женщина в драной тоге и синей же драной накидке шла по каменистому холму, страдая одышкой и водянками от изношенных сандалий. волосы и тело она не мыла неделю, что придавало беглянке аромат лица без определённого места жительства, каковым она и являлась уже две недели. Правда, раз она оказалась работницей у красноносого виноградаря, от коего и сбежала с украденным мешочком денег, когда он предложил ей постель после ужина.

Вдруг на горизонте затемнели приближающиеся тучки, да и топот копыт коня преследователя стал отчётливо слышим сзади. Опыт подсказал, что затаиться не вариант. греческие холмы облегчают даже простое просматривание местности, потому войска Спарты и не смогли скрытно подобраться к её родным Афинам, из которых ей пришлось бежать ради спасения себя и своей ценной ноши. Да, вздохнула Пандора, не доведёт до добра этот якобы подаренный самим Зевсом-вседержителем кованный ящик. Сапогами бы коваными побить по рёбрам того, кто это придумал, в сердцах топала ногами и ругалась тридцатилетняя женщина, щедро прибавляя типичные для древних людей того времени ненормативные выражения.

Преследователь нагонял, и пришлось снова поднажать, лишившись сандалии на остром камне. Через час преследователь явно остановил коня, так что женщина успокоилась. Зря, потому что отравленная стрела поразила её сбоку из-за камня, так как без коня преследователь был в хороших сандалиях и три года славился как лучший бегун Афин, Эмпедокл, тёзка жившего позже философа. Ящик, обитый медными полосками и украшенный золотыми узорами, выпал из скрюченных рук умершей прямо на месте женщины, разбив своим весом ржавый от времени замок.

Бегун подбежал к ящику и посмотрел в него, о чём мечтал много лет, потому что хза этим ящиком охотились цари и архонты, воины и разбойники, и теперь это жуткое сокровище досталось ему одному! Расплясавшись от удовольствия. Он собрался с силами, вздохнул глубоко, как подобало в такой ситуации, и открыл ящик, после чего тут же сел на раскалённую землю, не чувствуя жара и укола от некстати потревоженного им маленького скорпиона со слабым по молодости ядом. Эмпедокл видел, что ящик пуст.

Вот, в чём заключалась истинная тайна ящика Пандоры, вот, что она несла с собой!

Часть 2. Боевик

Охота – настоящая сущность. Подлинный путь

Я полагаю, что грех – это не что иное, как попытка проникнуть в иную, высшую сферу недозволенным способом. Отсюда понятно, почему он встречается крайне редко – немного найдется таких людей, кто вообще стремится проникнуть в иные сферы, высшие или низшие, дозволенным или недозволенным способом. Люди, в массе своей, вполне довольны собственной жизнью, какой бы она ни была. Поэтому так мало святых, а грешников (в истинном смысле этого слова) и того меньше. Что же до гениев, которые иногда бывают и тем и другим вместе, то они тоже встречаются редко. Стать великим грешником, возможно, даже труднее, чем великим святым.