– Короче, Вогул, мне нужна заготовка незакалённая ножа, есть под рукой?
– Есть, вот как раз лежит.
– Точно без закалки?
– Точно – кузнец взял нож двумя пальцами за хвостовик и ударил лезвием по углу наковальни. По кузнице поплыл звон, а Вогул как настройщик музыкальных инструментов замер, вслушиваясь – слышали, вашество! Закаленный почище звенит. Не сомневайтесь.
– Давай еще керн и молоток. Всё, я в мастерской.
В мастерской я для начала я положил поковку ножа на верстак, приставил керн к основанию лезвия в самой его толстой части и легонько стукнул молотком. Этот след от керна будет контрольным. Теперь само зачарование. Вспоминаем, как Дорд до меня это делал, но чуть иначе представляем себе структуру металла, слоями. Верхний слой науглероженный, самый твердый, дальше будет слой упругой пружинной стали, а сердцевина вязкая. Проговариваем, примерно представляем этот слоёный ножик, решимость во взгляде, выдох и призыв к дару на исполнение! Ох, что-то жарко стало даже. Лоб покрыт липкой испариной, вытянул руку – пальцы слегка дрожат. Что с заготовкой? Чуть теплый на ощупь, двумя пальцами за черен, стукаю по молотку – звенит, а так ли, иначе ли, чем раньше? Я ж не музыкант «ля» от «соль» отличать. Пробую накернить – да вроде меньше след от удара, а вдруг слабее стукнул? Надо было молоток на шарнир вешать и отклонять для удара по транспортиру, как в советских лабораториях делали, когда твердость измеряли. Стоп, у меня же есть ходячая лаборатория, лаборантка и эксперт в одном флаконе!
– Вогул, проверяй заготовку!
– Дык зачем проверять? Ваша милость, вы мне не верите, что ли? Я ж побожиться могу – сырец это незакаленный! – и в голосе обида спеца, в чьей квалификации усомнились. – Слушайте, ваша милость!
Снова удар камертоном по наковальне, только вижу по лицу – звук изменился, иначе чего бы так сморщил нос громила наш? Ага, тест номер два – Вогул согнул клинок в руках с заметным усилием, ослабил нажим, он тут же выпрямился.
– Молодой хозяин, дак что, зачаровали вы нож? Получилось?
– Ты еще твердость проверь, и как заточку держит.
– Это знамо дело, это я мигом!
Неужели вот так просто взял и смог! Ай да я! Ай да молодец маг! Ножик закалил без печки! Впрямь магия. Вот только реально какая-то она неблагородная, непафосная и не опасная.
– Ваша милость, отлично держит, только точится тяжело!
– Это потому, что надо без закалки выводить лезвие, шлифовать, точить, а уж потом готовый клинок зачаровывать. Так труда гораздо меньше, а результат лучше.
– А как же… точно! Термообработки не будет, кромка не обгорит и покрытие не полупится чешуйками! Здорово, господин! Что ж у вас магия замечательная такая! Прямо королевская! – вот так, кузнецу такая магия кажется самой лучшей на свете. Он о таком помыслить не может. Ладушки, значит я теперь кое-что могу.
– Вогул, тебе задание!
– Слушаю – и такая щенячья радость и готовность исполнить наказ, прямо дитё, а не взрослый здоровенный дядька.
– Можешь сделать большой кинжал, что вроде еще не меч, но уже рубить может.
– Типа воловьего языка? Широкий такой у гарды и резко сужается треугольником?
– Точно! Из сырой стали сделай, как этот нож. Скромно и без украшений, но чтоб чистые линии и шлифовка по максимуму. Сможешь?
– Конечно!
– Вот и давай! А я его потом зачарую и отцу подарю как первый свой клинок.
– Ох ты ж поди-ка! Я для графа нашего оружия еще не делал, нос пока не дорос.
