И вот, накануне тринадцатилетия, Катя лежала на кровати в своей комнате, в наушниках пела Монеточка – «И свет погас, и гроб готов, и мне клауд-грустно. В стране есенинских стихов закончилось искусство». Из-за закрытой двери, перекрывая музыку из плеера, доносилась ругань родителей.
– Сволочь, ты опять всё проиграл. А как же Катькин день рождения! Мы же и так договорились перенести на неделю, ждали твою получку. А ты? Сволочь! Вечно как напьёшься, несёт тебя в эти чёртовы казино подпольные. Да хоть бы они к дьяволу провалились все. Что теперь ребёнку говорить? Она же друзей позвала, я ей деньги обещала на праздник, чтобы по-человечески, – крики Катиной мамы были сильными, почти истошными, но она быстро выдохлась и устало опустилась на стул. По её щекам потекли такие привычные слёзы: горькие, лишающие всяческих сил и надежды.
– Ну что ты, Люба! Что ты всё время рыдаешь. Сегодня проиграл, завтра отыграюсь. Будет ей праздник. И вообще, она уже взрослая, могла бы и сама подзаработать на свои развлечения. Я не обязан, я не собираюсь, я не должен выполнять все её хотелки. Она ещё слишком мала что-то требовать, да у неё вообще прав нет, – пьяное бормотание отца звучало всё громче, и вскоре он тоже сорвался на крик.
Катя включила плеер на всю громкость и накрыла голову подушкой, только чтобы не слышать, только чтобы не ненавидеть ещё сильнее. А в этот самый момент папин демон одобрительно кивал своему младшему соратнику:
«Давай, дружок, твой выход! Она готова, вместе мы победим, доведём до нужного нам исхода!»
И в голове Кати зазвучали слова, будто нашёптывал кто-то мягко и вкрадчиво: «Вот видишь! Теперь ты мне веришь? Я же говорил, что тебя не любят. Да отцу покер дороже родной дочери. Слышала, он тебя праздника лишил, и ведь понимает, что ты теперь перед девчонками опозоришься, а ему всё равно. «Сама заработай“, – хитрый какой, решил на тебя переложить свои обязанности. Да и мама хороша. Её только муж волнует, лишь бы не играл, лишь домой деньги донёс, чтобы на ремонт в комнате хватило. Новые обои её волнуют, а не твой день рождения. Думаешь, она бы тебе дала столько, сколько ты попросила? Ага, мечтай! А что теперь будет с Матвеем? Что теперь будет? Катастрофа! Лилька по-любому его уведёт, у неё-то родители не жмоты. Они ей и новый айфон подогнали, и денег на дискач дали для всего класса. А у тебя что? Колготки со стрелками, потрёпанный рюкзак со значками и гамбургер в KFC. Это всё, чего ты достойна? Позорище. Сейчас в школе начнётся травля. Оно тебе надо? Ты что, отпор сможешь дать? Не сможешь! И разлетятся видосики по сети, как тебя головой в унитаз твои же «подружки“. Как жить после такого собираешься? Вот именно, никак. Так не лучше ли, не дожидаясь позора, одним махом покончить со всем? Пойдём на балкон. Смотри, какая красота за окном: тепло, сухо, жёлтые листья повсюду. Представь, как красиво ты будешь лежать на асфальте среди багряной листвы, и струйка крови, словно маленькая змейка, будет сочиться из твоего виска. А потом гроб, и ты вся в белом. И все они будут стоять, смотреть на тебя, такую мёртвую и такую прекрасную. И тогда поймут, что не ценили, не любили достаточно, что это они во всём виноваты. А мы с тобой будем наблюдать за их заплаканными, опухшими от слёз лицами и вдоволь посмеёмся! И мама, и папа, и Матвей, и Лилька, и все остальные, наконец, узнают, кого они потеряли. Пойдём со мной. И этаж подходящий, тринадцатый, полетаем».
