Дверь отворилась, в комнату заглянула мама.
– Можно к тебе? – на её лице ещё остались следы от недавних слёз.
– Конечно, заходи, – Катя поставила Монеточку на паузу, демон внутри тоже умолк.
– Мы тут с папой посоветовались. В общем, вот, держи. С днём рождения, доченька! – она протянула девочке несколько пятитысячных купюр.
– Мама, но… – Катя растерялась. – А как же ваша ссора, я же слышала, что папа снова проигрался.
– Это ничего, дочка, это ничего! И я, и папа, мы тебя очень любим. Просто сейчас у отца сложный период, понимаешь. Но мы это переживём, все вместе. Мы же семья!
Женщина откладывала эти деньги всё лето себе на новый пуховик и зимние сапоги. «Ну и ладно, прохожу ещё сезон в старых вещах, обувь можно подклеить, куртку зашить аккуратно, чтобы было не видно шва. Не страшно», – подумала мама Кати и погладила дочку по голове.
И был уютный семейный ужин, и счастливые родители, и улыбающаяся Катя, и торт со свечами, и самое заветное желание, которое, девочка верила, обязательно сбудется.
Демон рвал на себе волосы от злости, силы стали стремительно покидать его, и даже шерсть уже не была такой блестящей и шелковистой. Конечно, война ещё окончена, но сражение было проиграно.
И вот Кате тридцать. Она сама уже жена и мама двух погодок. Старший перешёл во второй, младшая – первоклассница. «Прекрасная семья», – считают друзья и сослуживцы. Да и сама Катя так думала до той поры, пока два монстра не вступили в сговор. И вот уже демон мужа нашептывает своему подопечному: «Что расслабился? Сидишь, ничего вокруг не замечаешь. А между тем твоя благоверная снова задержалась на работе! А ты спросил хоть раз, почему она так поздно? Много дел? Надо успеть сдать новый проект? Хочет премию к новому году? А ты снова уволился, и твоей халтуры в такси ни на что не хватает? Да чушь это всё, отговорки. У неё наверняка есть любовник. Он её по ресторанам водит, а она тебя потом пельменями из магазина кормит. Ей ужин лень приготовить не потому, что она устала, а потому, что плевать ей на тебя. Так что давай закажи ещё пятьдесят грамм в баре и домой, разберись-ка с ней как мужик, не будь тряпкой».
И накрученный демоном супруг поплёлся домой. Пошатываясь, на нетвёрдых ногах он зашёл в квартиру и с порога стал обвинять жену в изменах. Речь его была несвязной и сбивчивой, но это не мешало устроить скандал с криками: «Убью, шалава! Это из-за тебя я не чувствую себя мужиком в этом доме!» И в какой-то момент действительно сорвался и ударил любимую по лицу. Капли крови медленно, одна за одной капали на светлый ковёр в гостиной. На крики сбежались дети. Сын набросился на отца, лупил его по спине своими маленькими, неокрепшими кулачками, дочка испуганно прижалась к матери.
Мужчина оттолкнул сына, обвёл комнату остекленевшим, невидящим взглядом, устало махнул рукой и нетвёрдым шагом направился в супружескую спальню.
Катя с ненавистью посмотрела в спину такого родного, такого близкого когда-то человека. Но в этот раз в её взгляде читалась не только злость, но и решимость. Она отвела детей в их комнату, успокоила, уложила по кроватям, а сама пошла в ванную. Из ящика под раковиной достала мамину шкатулку со старыми фотографиями. Взглянула на снимки. На них ей тринадцать, она задувает торт со свечами и загадывает своё самое заветное желание, на заднем плане мама и папа, они обнимаются, они счастливы.
