Алексей КОТОВ. Как стать писателем, или В поисках «формулы таланта»
Интервью
И.В. Уважаемый Алексей Николаевич, во-первых, я не могу не улыбнуться и не спросить, неужели Вы и в самом деле знаете, как стать писателем? Во-вторых, поскольку Вы настаивали именно на этой теме для беседы, и у меня невольно зародилась мысль о том, что…
А.Н. Что я придумал какую-то хитрость, чтобы заинтересовать читателя? Но тогда все будет слишком просто и, мягко говоря, не совсем честно. Не стоит обманывать читательских ожиданий.
И.В. Что же, звучит обнадеживающе. Кстати, Вы сами знаете, как стали писателем?
А.Н. Мои знания о себе самом субъективны и, я уверен, не совсем точны. Но что еще хуже, я опасаюсь, что они будут неинтересны другим людям.
И.В. А что Вы знаете о других писателях?
А.Н. Меньше, чем о себе. Да и вообще, я думаю, что даже отличное знание биографии писателя мало чем может помочь в решении того вопроса, который мы с Вами взялись рассматривать.
И.В. Снова хочется улыбнуться: тогда как же Вы будете «раскрывать тему»?
А.Н. Понимаете, в чем дело, Ирина Владимировна, если целью нашего поиска являются только лишь физические способы переделки среднестатистического гражданина в писателя, то нам не остается ничего другого, как заняться черной магией. Ну, например, сварить на медленном огне кусок бумаги в чернилах и продавать это варево в бутылках из-под «Кока-Колы» или попытаться сделать настойку из перьев на лошадиных перышках Пегаса…
И.В. Иными словами, Вы все-таки не верите, что человека можно научить быть писателем?
А.Н. Верю. Любой человеческий мозг, пусть даже не очень умного человека, гениален в силу своей природы. Но я не люблю и не верю итогам человеческой магии.
И.В. И Вы, насколько я понимаю, хотите предложить не «магическое варево», а что-то другое?
А.Н. В общем, у меня в голове почему-то вертится старая-старая политическая формулировка типа «он выбрал свободу». Помните такую?.. Она была довольно популярна во времена «холодной войны» и вешалась на перебежчиков как всё объясняющая бирка.
И.В. Да, слышала о таком. Но если у Вас в голове вертится, что кто-то «выбрал свободу», то мне вдруг вспомнился пушкинский «кот ученый» у дуба. О какой свободе Вы говорите, Алексей Николаевич?.. Кто ее выбрал? Вы?.. Но когда Вы ее выбрали, ведь мы только начали разговор. Может быть, «кот ученый» просто соскользнул с дерева?
А.Н. Я понимаю Вашу иронию, но, уверяю Вас, что никуда я не соскальзывал. И хотя траектория падения кота с цепи на дубе есть кратчайшее расстояние между двумя точками, всё-таки это еще не свобода, а всего лишь метод достижения приземленной цели. А вот творческая свобода, пусть даже только кошачья, включает в себя выбор между «налево» и «направо», между песнями и сказками. Это, во-первых, а во-вторых, эти песни и сказки не обязательно могут получиться хорошими, если не использовать магию в допустимых дозах…
И.В. Простите, в каких таких допустимых? С одной стороны, Вы только что сказали, что не любите и не верите магии (то есть считаете, как я понимаю, например, школу для волшебников «а ля Гарри Поттер» нехорошим делом), а с другой – вдруг говорите о каких-то «допустимых дозах» магии…
