Героями рассказов Гезы Чата чаще всего становились странные, несчастные и неудачливые люди, нередко душевнобольные, в этих произведениях сочетаются натурализм, психологическая глубина и точность. До сих пор популярностью пользуются откровенные дневники писателя, они переведены на английский, итальянский, немецкий, польский, португальский, французский языки. Известный венгерский режиссёр Янош Сас экранизировал несколько произведений Гезы Чата. Его фильмы «Мальчики Витман» (1997) и «Опиум» (2007) получили призы ХХ и XXIX Московского Международного кинофестиваля, а также премии других международных фестивалей. С 1909 года писатель болел туберкулёзом лёгких. Скончался он на родине – в Суботице.
На русском языке опубликован сборник произведений Гезы Чата «Сад чародея», в который вошли новеллы, статьи и отрывки из дневников писателя (М., Центр книги Рудомино, 2013). Данный рассказ не вошёл в сборник.
Как-то зимним утром старший ординатор доложил директору анатомического института о некоем человеке, который хотел срочно поговорить с его превосходительством.
Директор просил передать, что может принять гостя лишь на пару минут, так как должен читать лекцию. Действительно, аудитория уже гудела от голосов студентов-медиков.
Посетитель – высокий, бледный, добротно одетый человек – вошёл с низким поклоном и от волнения начал почти скороговоркой. Его гладковыбритое лицо вроде бы говорило, что он не венгр, но безупречное произношение свидетельствовало об обратном. Перед сильно близорукими глазами сидело пенсне в чёрной оправе.
– Прошу прощения за беспокойство, ваше превосходительство, но уж такое спешное дело, во всяком случае, для меня. Моё имя – Пал Дьетваш, я инженер и вчера приехал из Америки. Сошёл с поезда, и мамаша встретила меня вестью, что отца уже нет в живых. Письмо, извещавшее о его кончине, я должен был получить в тот день, когда сел на пароход, чтобы прибыть сюда… Словом, узнал, что отец, вне всякого сомнения, умер и умер в клинике. Мамаша моя, пребывавшая в большой нужде, не смогла его похоронить. Короче говоря, она оставила тело отца у вас. Её обнадёжили: клиника похоронит супруга. Теперь за это дело взялся я и вчера разузнал следующее: тело отца отвезли сюда, в ваш анатомический институт, чтобы на нём практиковались студенты. Ещё я выяснил, что трупы хоронят только после того, как их уже все искромсают на мелкие кусочки, и тогда эти ошмётки бросают в гроб. Я бы хотел навести справки: такая ли судьба, постигла моего отца, или, возможно, как обнадёжил меня служитель, кости его выварили и сделали скелет. Я хотел бы это знать, и прошу ваше превосходительство господина директора, если именно так обстоит дело, снизойти до моей просьбы и выдать мне скелет или череп, но лучше целый скелет, дабы похоронить. Словом, умоляю, господин директор, соблаговолите дать указание поискать, нет ли у вас случайно скелета моего отца. Служитель сказал, что для этой цели обычно отбирают трупы с красивой крепкой костью, а у отца были настоящие мослы, и высоким он был, как я… Расходы же института я оплачу…
Директор во время этой длинной взволнованной речи спокойно поглаживал бороду, потом тихо, растягивая слова, заговорил:
– Что ж, пожалуйста, я могу посмотреть… Как, простите, звали вашего батюшку?
– Пал Дьетваш, как и меня.
– Вообще-то, институт не выдаёт трупы… но, если скелет сохранился, – возможно, он ещё на выварке, а может уже и сложен – не буду возражать и прикажу выдать вам.
