Журнал «Юность» №01/2023 - страница 7

Пробираюсь на кухню.

И тут слышу запах – будто сама белая ночь вместе с комарами в открытую форточку прошмыгнула. Как тут не выйти ей навстречу.

Дома, сараи, бани, даже мой любимый магазин, куда завтра привезут мороженое, – все растворилось. Осталась только черемуха. Улица белой черемухи – как ей идет это мягкое небо. Ветки все ближе и ближе. Подхватывают меня, несут к самому небу, на котором нет солнца, но оно, ночное июньское небо, все равно теплое.

Как я люблю кататься на ветках. Все обожают велики, самокаты, а мы с сестрой только и ждем, когда нас подхватят ветки. Одна ветка передаст другой, затем нас подхватит следующее дерево, за ним соседнее. И так понесут – далеко, близко ли, – к лесу, на реку или даже в небо. К облакам часто нельзя, больно они стеснительные, но однажды я все ж разглядела у одного голубые глаза и нос картошкой.

Спускаюсь и вижу внизу еще одно небо. Это наша река. На берегу ни души. Только черемуховая, речкина и моя. Снимаю шлепки и хожу по воде. Наша речка такая тихая, такая гладкая, что я на цыпочках, еле слышно хожу – может, хотя бы наша речка сегодня спит.

Интересно, какие сны снятся нашей речке. Может, она вспоминает детство – у нашей речки все не так, как у нас. Это мы с сестрой делаем черточки на стене под выключателем, чтобы каждое лето смотреть, на сколько мы подросли. Как дорастем до выключателя, значит, совсем большие стали – мне буквально мизинчик остался, а сестре где-то кулачок. А наша речка не растет, наоборот, год от года становится только меньше. Бабушка говорит, раньше по ней корабли ходили. Большашши, с музыкой, танцами и целыми ящиками мороженого. А сейчас – ящиков десять поперек влезет и все, только если паровозиком…

А может, нашей речке снится море, к которому она все бежит, да никак не прибежит. Море Белым называется. Я никогда его не видела, но думаю, оно похоже на большашший-пребольшашший тазик с водой, сплошь усыпанный лепестками черемухи. Не зря же его Белым назвали.

У меня сна ни в одном глазу, от холодной воды даже зевать перестала.

Сижу на траве да травинки разглядываю – рассвет дожидаюсь. А травинки оказались совсем не одинаковые – совсем разного зеленого цвета. Это как глаза у моей семьи. Бабушка, мама, я и сестра – у всех глаза зеленые, но совсем не одинаковые. У мамы скорее яблочные, а у бабушки похожи на свежую капусту. Глаза сестры точь-в-точь как леденцы, то ли мятные, то ли арбузные. А свои… свои особо и не рассматривала, говорят, просто – зеленые глаза.

И тут между травинками вижу – что-то светится. Думаю, вдруг рассвет в траве запутался, выручать надо. Пригляделась несколько раз… точно ли… Да, точно – светлячок в траве спит.

Бабушка говорит, если увидишь спящего светлячка в белые ночи, нужно обязательно его разбудить, а то он все лето проспит, а может и совсем не проснуться. Вот почему светлячков на Севере почти нет. Увидеть светлячка – большая редкость, а значит – ответственность. Я не могу подвести бабушку, да и Северу без светлячков совсем худо. Как там… присказка есть:

Поглаживаю светлячка да приговариваю. Шепотом приговариваю, речку-то не хочу будить. Спела ему разочек-другой, он и просыпается потихоньку. Глазки вылупил, а я давай их рассматривать. То ли трава отражается в них, то ли он тоже – зеленоглазый немножко.