Журнал «Юность» №05/2025 - страница 15

Дина. Динамика. Династия. Начало моей? Рюмка с водой, которая примет листок моей фиалки? Океан чувств, в который превратится пересыхающий ручеек моих надежд на взаимность? Единственной.

Той, которую некоторые не могут дождаться всю жизнь, сходя с маршрута счастья на обочину гарантированной скуки.

Что я знаю о Дине? Кроме того, что видят все? И лишь самые опытные различают. Свои ли губы, грудь? Судя по отзывом друзей, таких почти не осталось. То, что у нее точно свое, это самомнение. Самооценка. Высокая, как и она сама. На каблуках она – выше меня.

Я не сожалею.

Когда я беру ее за руку или просто цепляюсь указательным пальцем за кожаный браслетик Hermes на запястье, мне кажется, что я веду на поводке львицу. Хотя она больше похожа на самку леопарда. Чей мускулистый порыв я могу остановить взглядом, не втягивая при этом живота. Она сразу избавила меня от комплексов.

Она сказала, что с детства любила Тропинина, Дельвига, Пьера Безухова, мистера Пиквика и кто там еще в круглых очках и с тройным подбородком? Поэтому я должен оставаться самим собой, только очки она мне подберет по своему вкусу.

Хм. Я порылся в интернете. Действительно, все эти персонажи и люди будто сделаны из одного теста. И этих розовощеких романтиков легко можно поставить в один ряд со мной.

Что Дина и сделала.

Что я знаю о Дине еще? Она водит авто, живет одна. Есть еще мама, и, кажется, мама – в Питере, даже преподает в университете. Об отце – ни слова не говорила, о детях не спрашивал я.

Она нашла меня просто по внутреннему голосу. Она читала обо мне. Поняла, что нужна.

Она чувствует, чего жду я. Она разделяет мои вкусы. Она предвосхищает мои желания.

– Мы все надеемся на чудо!

– Я еще верю в него, – сказала и клюнула меня вытянутыми в трубочку губами в нос.

Что я знаю? Да что мне надо знать о ней, если я счастлив?

Что мне делать в полете?

Я на седьмом небе. Какая разница, кто меня поднял туда?

Дина, Динка, льДинка в полуденную жару моего настроения.

Я хожу по кабинету. Туда-сюда. Я не нахожу себе места. А у меня было оно, это место?

Я как выдернутая с грядки редиска, краснощекая и готовая к употреблению.

Как можно манипулировать уверенным в своей силе?

Уже вижу как. Я думаю только о ней, и мне нет больше дела до моих дел, что зримо копятся на столе пачками бумаг.

Их приносит моя секретарь. Интересно, где она была, когда ко мне столь бесцеремонно заглянула ЖЖ. Или ЖВЖ… женщина в желтом.

Вошла, как нажала клавишу «обновить»!

Ты хотел апгрейд?

Ты его получил.

Я хожу туда-сюда.

Вспомнил о мальчике, что выдал мне тысячу, выпавшую из кармана. Гавриил. Странное имя. Его маму с голубыми глазами. Надо было вернуть деньги? Сказать, что я очень благодарен и прошу его купить себе что-нибудь? Почему мне неловко теперь?

Честные и оттого именно бедные. Я – честный? Я возвращал чужие деньги, что случайно попадали на глаза, а потом в руки?

Они уже пришли домой. Ругает ли мама сына? Кто их отец?

Я снова принялся фантазировать. Отец – пианист. Он с младых ногтей не отходил от фортепиано. По шесть часов в день.

Знакомый мне мастер спорта, молодой (тридцатник ему?), плавал в день по восемь километров. Первым среди лучших не стал, получил грыжу межпозвоночную, и не одну, ищет работу. Правда, в Оклахоме, это бодрит. Пианист тоже не стал знаменитым. Играет в холле отеля «Редиссон» в Москве, вечером глушит тоску в вине. Радуется, когда может не выходить из дома, экономит пену для бритья. Сына отдал в музыкальную школу.