Журнал «Юность» №06/2020 - страница 3

Но осталось много – несколько десятков военных рассказов и очерков, составивших объемный том.

Письма и вечные платоновские записные книжки, которые столько добавляют к пониманию его художественного мира.

«В нашей войне знаменательно то, что даже человек слабый или ничтожный, даже ребенок, еще не осмысливший мир, обречен на подвиг, на честь и величие» (Андрей Платонов. Из записной книжки).

Платонов помещает человека в центр мироздания, в его военной прозе высшим воплощением человека становится русский солдат, рожденный для жизни, но приносящий ее в жертву долгу и спасению родины. По словам Валентина Распутина, Платонов смотрел на происходящее «глазами корневого человека, посланника всех времен». Благодаря его прозе мы знаем, что и как именно он видел…

Родился в 1995 году в городе Сенгилее Ульяновской области. В 18 лет переехал в Москву так как поступил на актерский факультет в мастерскую Н.А. Райкина. Актер театра и кино по профессии. Пишет стихи и короткую прозу. Публиковался в журналах «Этажи» и «ЛитБалкон». Ученик школы «Хороший текст». Недавно выпустил сборник стихов. Сейчас в издательстве «Эксмо» готовится к выходу его книга «Чувство вина».

Если представить, что у каждой книги есть цвет, то какой цвет может быть у книги про войну? Красный, черный, серый, коричневый, белый или зеленый, хаки, бронзовый, серебряный и даже золотой. Но повесть Астафьева «Пастух и пастушка» – сиреневая.

И название самое неподходящее – какой же это 1944 год, откуда здесь окопы, мины и замерзшие солдаты. «Пастух и пастушка» – так может называться пастораль, водевиль, фарфоровая статуэтка, все даже не сиреневое, а розовое, весеннее, здоровое.

В повести Астафьева дело происходит глухой зимой, а пастух и пастушка – убитые случайным снарядом старик и старуха, нелепые и страшные.

«Они лежали, прикрывая друг друга. Старуха прятала лицо под мышку старику».

Так их видит главный герой, взводный Борис Костяев. Эти старики долго будут мерещиться ему, сниться и всплывать в воспоминаниях до тех пор, пока он сам не станем им равным.

Книга полна сновидений. Реальна только война, она подробна, полна точных деталей и резких укрупнений: немец, у которого вши даже в ресницах, пытается купить жизнь за дешевые часы; старшина Мохнаков, больной дурной болезнью, вырывает золотые зубы у мертвецов; породистый пес наполовину сжирает своего хозяина; защитная стена из трупов защищает от ветра; на другом конце линии спит связист.

И среди всего этого черного густого тумана, из которого невозможно выбраться, от которого невозможно отмыться, появляется Люся – совершенно чистая, в сиреневом облаке – лихорадочное видение, сон.

«Никак она не постигалась и не улавливалась. Даже когда смеялась, в глазах ее оставалась недвижная печаль, и глаза эти так отдельно и жили на ее лице своей строго сосредоточенной и всепо-нимающей жизнью».

В пасторальном мире нет места настоящей любви, здесь возможна только влюбленность, игра. Но когда пастораль дана на мгновение, а дальше – хлоп и снова мясо, кровь, копоть, тогда все приобретает роковое свечение, тогда ночи темнее, минуты – длиннее, шорохи – громче, а Люся – любовь первая и последняя, единственная на белом свете, навсегда. Тем более что Борису 19 лет, и вдруг посреди войны и снега – сбывшийся эротический сон.