Ствол перекочевал назад в сумку. Рука в перчатке подняла ножи и привычным движением швырнула их в ножны. Сильные пальцы ощупали дыру в пол черепа, убеждаясь в её реальности.
Два кровавых следа на стене от вытертых пальцев, стук удаляющихся шагов и щелчок затвора дробовика.
А спустя пару минут, лёгкое движение в углу и карабкающаяся по стене изломанная кукла, пытающаяся встать на ноги. Тусклый белёсый свет, переливающийся за край простреленного черепа. Туманные глаза, непонимающе взирающие на мир вокруг и тихий стон:
– Чтоб тебя, Генерал. Больно же!
– А нечего было всякую гадость глотать! – свист разрываемого воздуха и улетающее к соседней стене тело бывшей студентки. – Голову тебе отрезать, что ли?
Полные обиды глаза. Зарастающая с быстротой лёгкого приморского бриза рана на лбу. И глупое предложение:
– А давай. Вдруг, я тоже бессмертная?
Воин опёрся о стену и изучающе оглядел собеседницу. Нет. Хоть тресни, но она – не кукла. Да и не Ходок. Запах не тот. Не встречалось ещё таких образчиков на пути бессмертного. Девушка же, полностью восстановившись и погасив белёсое сияние, абсолютно спокойно подошла к нему и, нисколько не стесняясь, вытащила из-за пазухи огромный острый тесак.
– Стой! – Нисколько уже не таясь вскричал Генерал.
Поздно. Серебристое лезвие взлетело к сумрачным высотам и, дико вращаясь, низринулось обратно. Прямо на по-идиотски улыбающуюся девушку. С противным причмокиванием тело приняло клинок и пропустило сквозь себя. Запахло жареным. Заговорённая сталь в момент опалила края раны и с шипением вонзилось в пол. Рядом аккуратно опустились и две половинки девушки.
– Больно. – Сказала правая, глупо моргая глазом и пытаясь заправить единственной рукой выпадающие внутренности.
– Но интересно. – Добавила левая, ощупывая сердце и тыча пальцем в распоротое лёгкое. – А назад мы срастись сможем?
Генерал тихонько осел. Волосы на голове непроизвольно зашевелились, а рука потянулась к сумке с арсеналом.
– Да бесполезно, не видишь что ли? – В унисон сказали половинки Марины, сообща взявшись тыкать друг в дружку пальцами, проверяя рефлексы. – У этой дряни регенерация зашкаливающая. Удивительно, что ты вообще умудрялся их убивать!
Догадка прорезала мысли. Воин окончательно шлёпнулся на пол, ни сколько не обращая внимания на разливающуюся вокруг кровь, всё ещё фонтанирующую из девушки, и истошно заржал.
– Ты чего? – Половинки оторвались от увлекательнейшего занятия и тупо уставились на бессмертного.
– А я их и не убивал. Не дошло? Знаешь, сколько сейчас пылесосов столпилось в предвкушении поживы снаружи? Нет? А посчитай, сколько раз я с ними встречался. Чёртовы куклы. Они же только и ждали, когда я их порежу…
– О. Так мы теперь тоже сможем целыми стать? – Половинки умоляюще глянули на Генерала. – Это ж классно-то как будет!
– Нет уж. Раз убить тебя теперь никак, то и плодить лишний раз не стоит. Давай, собирайся. И пошли отсюда. – Воин встал и вновь направился к дальнему концу вынужденного убежища. – И кровь подбери. Не хватало ещё пупсов ораву получить с тыла.
Жуткое тошнотворное чавканье было ему ответом. И всасывающий вдох, слишком уж сладостный. Генерала впервые в новой жизни чуть не вывернуло.
– Готово. – Нарочито весёлый и довольный голос Марины одновременно и бесил и раздражал. – Что дальше?
– Есть хочешь? – Судорожный кивок и нетерпеливое сглатывание в ответ. – Сейчас наешься.
