– И что вы предлагаете? – вздохнув, спросил Андрей, переводя взгляд с дамы на даму.
Пересмотревшись, девушки улыбнулись друг другу и дружно шагнули к переводчику.
– Я? – пискнул парень. – Но там же… Там же холодно! А я в лёгкой куртке!
– А не надо было лететь через Сибирь в этом, – хмыкнула Клава.
– Кто ж думал, что самолёт сломается, – пробубнил переводчик, пытаясь застегнуться так, чтобы из ворота куртки торчали одни глаза.
Поняв, что иных вариантов не предвидится и за него уже всё решили, парень подошёл к дверям и попросил Костю, чтобы тот открыл их. Салон наполнил ледяной воздух, и все присутствующие поёжились.
– Вы меня обратно хоть впустите? – спросил Андрей, смотря на девушек оленьими глазками.
– Иди уже, – ответила Тоня и волшебным пендолем помогла переводчику спуститься со ступенек.
– Всё, как только вернусь домой, уволюсь к чёртовой бабушке, – бубнил Андрей, топая по снегу прочь от жёлтого автобуса и, пытаясь не упасть, потому что сугробы вокруг были всюду и высотой они были выше колена. – Су…
– А не погорячились ли мы? – спросила Клава, припадая к стеклу и смотря на удаляющуюся фигуру переводчика.
– В смысле? – поинтересовалась Антонина.
– Мало ли… замёрзнет, потеряется…
– Надеюсь, нет, – сказала Настя и тоже подошла к подругам.
– Quelqu’un me dire ce qui se passe?! (Кто-нибудь объяснит мне, что происходит?!) – напомнил о себе Бернард, который продолжал стоять рядом и про которого уже все забыли.
Клава обернулась на парня, нахмурилась, несколько секунд думая, затем выдала:
– No. В смысле… After. Правильно? (Нет. Потом). – обратилась она к подругам. Подруги пожали плечами, потому что в английском все они были не сильны. Тоня свободно говорила на двух языках, но оба они были не французским и не английским, к сожалению…
– Думаю, правильно, – запоздало кивнула Настасья.
– Надеюсь, Андрей скоро вернётся… – произнесла Тоня, смотря на снежную пустыню за окном.
– After?! (Потом?!) – вновь возмутился француз, всплеснув руками. – What do you mean?! (Что вы имеете в виду?!).
– Andrei will come back and… and… (Андрей вернётся и… и…). – Клава никак не могла вспомнить, как правильно сказать «объяснит».
«Ай, ладно, поймёт, – мысленно махнула рукой брюнетка. – Им-то английский тоже не родной».
– And he tell you all, – договорила Клава. – Ok? (И он расскажет тебе всё. Окей?).
Младший Жаккар недоверчиво покосился на странно улыбающуюся девушку, но, после, кивнул, соглашаясь. Наконец-то, парень удалился к своим.
Подсев к брату, который что-то яростно обсуждал с клавишником, Бернард тяжко вздохнул и опустил свою выбеленную голову старшему на плечо. Не удостоив брата вниманием, Матис дёрнул плечом, сбрасывая его голову, делая это как бы случайно. Бернард не стал настаивать на внимании к себе и, вновь тяжело вздохнув, сел ровно, обернулся на девушек, которые тоже что-то обсуждали.
«Интересно, что же такое случилось? – думал младший Жаккар. – Понять бы, о чём они говорят…».
– Возвращается! – радостно заверещала Клава, тыча пальцев в окно.
– Тише ты! – одновременно шикнули на подругу Тоня и Настасья.
– Французов спугнёшь, – добавила Харламова и покосилась в сторону парней.
– Ты так говоришь, будто они каждой мыши боятся, – развела руками Клава.
– А кто их знает… – Тоня снова покосилась на французов.
Послышался стук в дверь. Потом грохот, словно в неё колотили уже даже не кулаками, а ногами и головой. Потом к этому присоединились крики:
