И дед, гость, опять продолжил свои занятия мировой зарядкой дружественной страны – Индии.
… Оп, гоп. Задержка дыхания. И. И снова зятёк открыл три бутылочки своего национального бесполезного пива.
– Коль, Коль! Ну, иди, глянь! Красотааа, какаяааа…
– Что, жена. У тебя уже остыли и ноги и роги?
Понял, что пересолил своим детским юмором…
Она сунула, под самый нос, своему ненаглядному, свой, самый непобедимый, самый веский, аргумент, – противовес его философских рассуждений, и дед понял, что это последнее, сто сорок третье предупреждение. Перед правосудием. И, миром это не закончится. Пришлось программу регенерации своего бесценного организма провести по укороченной программе, тем более, что зятёк уже манил малиновым перезвоном ещё полных бутылочек, маленькие, почему – то, чекушки, манил, этим перезвоном музыки, и аккордами ксилофона – бутыллофона. У деда слух был абсолютный, он понял, что в коробке упаковке, ещё есть не только порох в пороховницах, и не ошибся, половина бутылочек, сверкали своими золотистыми головками и, шептали, не проходи мимо. Испробуй, оцени, экологически чистой водички, а не водочки родных соседей.
Но дед, – таки решил сначала убедиться, что жена, хоть и того, но ещё жива, тем более, она уже утверждала, на поляне одни зайцы. И это подтвердила внучка, которую уже пробудили эти милые угадайки. Она, внучка, поняла юмор деда, и пошёл дуэт…для бабушки.
– Бегемот, смотрите, а может морская непарнокопытная корова, с хвостом русалки?!
Дед старательно, покрутил своими зрачками, навёл резкость. Как теле объективом, в своём допотопном Зените С. Протёр глаза, по системе Йогов, и удивился как хамелеон: И, было чему. Он чуть не упал на колени, в слезах благодарности перед женой, что она ему открыла, правду, и только правду, почти как в русском правосудии, правду, правду, как самый справедливый и гуманный суд.
На поляне, прямо перед нашим, теперь уже на целых пять дней, окном паслись и разгуливали три огромных зайца – поросёнка, пародия на беспородного, лысолохматого Кузю!!!
Они, зайцы, мама их умница, кормила, как медведи кормятся перед спячкой – результат – лохматый блестящий мех, шуба – слой жира, ещё столько же, два слоя, а потом уже сильные беговые – портняжные мускулы, как и положено по законам анатомии. Они любезно дарили нам свои улыбки, нам, аборигенам, России. Чистили лапками, свои тройные губы.
Рыли – барабанили землю, что то там доставали, и, снова, лапками, лапками. Такое было ощущение, что зайцы смеются над нами. Но саамое, ой, коронка, была потом. А пока мы все собрались и смотрели, но ведь и она была права, что это три вида братьев наших меньших. Они, упитанные, выше среднего, поросёнка. Лохматые, как наш Кузя. Грива льва – собаки, И, конечно, что – то от зайца осталось.
Уши, точно были его, хвост – заячий, и, равнодушие, которое он проявлял, показывал, нет, просто не реагировал на нас.
Мы открыли вертикальную фрамугу – форточку, и все головы до самого пупка, висели над поляной. Но зайцы только хихикали, и, барабанили лапками, потому, что у них не принято показывать пальцем на висок и крутить там, показывая, что в голове – Торричелевая пустота…
Но кончилось всё плачевно – покинули нас братишки меньшие, а может и старшие – по разуму. Ну, как покинули, я не верил, что лисица такое отмочить может. Но вот зайцы отмочили. Удалились они нехотя, вышагивая, а, не прыгая, как нормальные полуголодные, от бескормицы зимней, они шли как перекормленный кот. Ноги катили живот по траве, и, только хвостик, беленький кончик, помахивал, прощаясь с ротозеями. То ли им было трудно подпрыгивать, берегли свой откормленный беременный живот, то ли они вообще отвыкли прыгать по – заячьи, но только шли, ехали, как на тройке с бубенцами, подвыпившие наши предки в древней Руси и, так докатились строем к дороге. А по ней, уже, хоть и праздник, и выходные дни, машины ходили, как обычно.
