Обратно мы шли так же неспешно, даже медленно. Он — позади, отчего я чувствовала себя, как под конвоем, и это изрядно нервировало. Впрочем, Ингар подозревал, что я намереваюсь сбежать, и был недалек от истины.
Но до водопада мы все же добрались, как я ни старалась тянуть время. К этому моменту я извелась настолько, что меня изрядно потряхивало. Сколько там осталось минут, прежде чем я вернусь на остров? Переместиться бы прямо сейчас! Эх... мечты!
— Точно не хочешь раздеться? — поинтересовался Ингар, снимая обувь и дотягиваясь до пояса штанов.
Я резко обернулась и покраснела. Жар прилил к щекам, ноги показались ватными, а на сердце стало тоскливо и страшно. Возвращались непрошенные воспоминания, бередили едва зажившие раны.
Влюбленность-то у меня была... слепая, безудержная, единственная. В мальчика, который даже не смотрел в мою сторону. И чтобы забыться, залечить разбитое сердце, я ушла с головой в учебу. Почти помогло.
Но сейчас я едва сдерживала слезы, и смотреть на обнаженного мужчину была не готова. Как-то все быстро, неправильно, странно... Ощущение, что я делаю очередную непростительную глупость, о которой буду долго жалеть. Очень долго, но...
Вдохнула, зажмурилась, досчитала до десяти, прислушиваясь к шорохам раздевающегося мужчины за спиной. Надо что-то придумать! Срочно!
Но в саду, где только что пели птицы, вдруг воцарилась мертвая тишина. Спеленала меня, как беспомощного младенца, пробралась холодком под кожу.
— Даже так... — протянул Ингар, неожиданно оказываясь рядом и разворачивая меня к себе. — Смею надеяться, отвернулась ты не потому, что я тебе неприятен.
Захотелось взвыть, но я отчаянно продолжала краснеть, смущаясь еще больше, и лишь покачала в ответ головой, не желая лгать и сгорая от желания прикоснуться к этому наглому своевольному незнакомцу. Когда он рядом, все плохие и негативные воспоминания тают, как утренний туман, забываются.
Что со мной происходит? Он околдовал? Или я случайно влюбилась в первого встречного? Но так ведь не бывает!
Ингар коснулся моего подбородка, заглянул в глаза.
Взгляд по-прежнему был пронзительным, чарующим, как мгла. Только заманит она да погубит. Слишком уж обманчива ее ласка. На губах Ингара скользнула шальная, легкая и несвойственная ему улыбка. И до безумия вдруг захотелось опробовать ее на вкус. Сладкая ли?
Тряхнула головой, прогоняя наваждение. Придет же в голову! Проклятый адреналин!
— Только поплаваем, — строго сказала я, но голос был похож на комариный писк.
— Испугана, растеряна, хочешь поцеловать...
Это он как все узнал?
— Магия? — шепотом уточнила я.
— Говорящий взгляд, Яна. Да и отвернулась не потому, что смотреть не желаешь. Скорее, наоборот... Мужчины, полагаю, у тебя еще не было. Смущение, кстати, воспламеняет меня не меньше.
И не дав опомниться, подхватил на руки и понес к воде.
— Заметь, я берегу твой взор от непристойного зрелища, — хмыкнул он, окончательно разрушая неловкость, что между нами возникла.
— Это какого же? — не утерпела я, начиная злиться.
— Штаны все еще на мне. Но если попробуешь сделать глупость...
Мысли снова разбежались суматошными птицами, а через мгновение из груди вышибло весь воздух, потому что этот... этот... опустил меня в воду, а я зацепилась за острый камень, чувствуя, как по руке разливается боль.
— Ты... ты... злодей! — выпалила я, выныривая, и жалобно всхлипнула.
Ладонь саднило, жгло, будто в огне горела. Невыносимо почему-то, на грани крика, хотя рана небольшая.
