– Погоди! Но… если вы не выходите из игры, то что будет с телом? Это же колоссальный вред! – возмутилась Гера.
– Я присел надолго. На очень долго, дорогая, – вздохнув, ответил я, начесывая Гузенбара за то место, где, по идее, должны были быть ушки. – И когда меня включат, то… скорее всего, буду навсегда прикован к инвалидной коляске. Проживу пару годиков на свободе и помру от сердечной недостаточности. Это же, считай, кома. Только в десять раз хуже.
– Какая ужасная история! Неужели нельзя подать апелляцию? Или… Не знаю… Может быть, как-то скостить срок? Вдруг есть шанс? – не унималась волшебница.
– Зачем? Пускай многие скажут, что это иллюзия. Один огромный фейк. Но я живу здесь. Чувствую тоже здесь. У меня появились друзья, и… Давайте будем откровенными – я из бедной семьи. Так что не особо вижу смысла возвращаться в серую реальность, где меня никто не ждет. Ну… Почти. Про одного-единственного человека я умолчу. Хотя ей, наверное, тоже будет намного проще без меня. Благо, что теперь поправилась.
– Из бедной семьи? – удивился Альберт. – Но… Неужели никто не в состоянии помочь? Всегда же есть дальние родственники из каких-либо важных контор. Ну, по крайней мере, мне так кажется.
– Хех… В нашей семье самым крутым всегда был двоюродный брат. Он прямо эталонный сын маминой подруги! Сказочно богат, умен и очень обаятелен. Жена красотка, живет в шикарном особняке, да еще и работа как хобби. В общем, очень крутой тип. Да только вот на меня ему наплевать. И на сестру тоже. Ему вообще наплевать на всех, кроме себя.
– Вот урод! – выругался рыцарь, ударив кулаком по столу. – Вы же родня! Как так можно?
– Нет, друг… – улыбнулся я. – Ни в коем случае нельзя его обвинять. Семья, конечно, важна. Но только если ты сам этого хочешь. Только личное желание. Не потому что тебя заставляют. Не потому что «так надо». А просто потому, что ты хочешь кому-либо помочь. В противном случае это будет самое настоящее одолжение. Так что не стоит на него ругаться. Да и с чего бы брательнику нам помогать? Мы его видели от силы пару раз на семейных праздниках в детстве. В общем, не вижу ничего криминального.
– Тем не менее! Если бы я узнала, что моему двоюродному брату или сестре плохо, то хотя бы попыталась помочь, – продолжала возмущаться Гера.
– Так это же от чистого сердца. Пойми, не все такие добрые, как ты. Современное общество взращивает эгоистов. Мы уже перестали думать за других, потому что как бы самим-то со своими проблемами разобраться. Знаешь, а ведь я еще помню те времена. Мне было лет пятнадцать-шестнадцать. Тогда прямо хотелось помогать… решать чужие проблемы. Я был максимально инициативным тинейджером. Но, как известно, инициатива всегда дерет инициатора. Но тогда отдача была слабой. Ну облили грязью. Сделали виноватым во всех своих грехах. Ничего страшного! Отряхнулся и пошел дальше, к новым проблемам всех окружающих. Ведь это так весело и интересно…
– Ну… Мы всегда помогаем своим, – пожав плечами, ответила Катарин.
– Да и мы стараемся тоже, – задумчиво произнес Альберт.
– Кажется, я поняла, в чем вопрос! – Гера щелкнула пальцами так, словно ей в голову пришла гениальная идея. – Скорее всего, тут все зависит от воспитания и количества проблем.
– Нет. Тут все зависит от кошелька и статуса семьи, – усмехнулся я. – Ребят, моя очередь говорить правду прошла. Теперь давайте поговорим о вас? Вы же тоже не такие, какими кажетесь?
