— Что, прости? — Джон посмотрел в ее глаза. Удивительно. Злилась.
— Ты слышал. Ты пошел на то, чтобы в будущем лишить детей себя и меня, только из-за того, что твой ублюдочный брат так поступил с твоей женой? Ты правда думаешь, что твои дети будут такими же, как он?
— Натали, я…
— Послушай, Джон Ноулз. Не знаю, каким чудом, почему и что случилось, но я беременна. И я не позволю заранее думать, что наш ребенок псих или… что ты там еще воображаешь? Ты не заставишь меня избавиться от него, а если я еще хоть один долбаный раз услышу это от тебя, то я пристрелю тебя. А нашему сыну расскажу о твоих полетах в космос и героической гибели при испытаниях нового шаттла.
Джон смеялся, обнимая и любя Натали еще больше, чем это возможно. Он покрывал ее щеки и глаза поцелуями, а когда она пыталась что-то сказать, целовал и губы, чтобы она, наконец-то успокоилась и перестала плакать.
— С тобой опасно иметь дело, Натали Лагранж. Я понял, что ты беременна еще в Палермо, — признался, наконец, Джон.
— Что? И ты не говорил? Почему? — снова возмутилась Натали.
— Я бы сделал это по приезду в Нью-Йорк. Я планировал, что мы вернемся домой после семейной встречи Моретти. Я не мог предугадать твою реакцию и не хотел омрачать последние дни нашего отдыха.
Джон боялся ее потерять. Он пропустил прядь волос между пальцев, наслаждаясь их мягкостью, как делал всегда.
— Если это будет девочка, то мечтаю, чтобы была похожа на тебя. Внешне. С твоей маленькой копией по характеру мне не совладать.
— Характер будет однозначно моим, — огорошила его Натали.
— А ты была у врача? — вспомнил Джон.
— Да. Алекс отвел меня к врачу Мишель, как маленькую. Ты бы видел лицо доктора. Он даже поинтересовался у Алекса, планирует ли он еще детей в ближайшее время, — Натали смеялась, вспомнив лицо Алекса в тот момент.
— Вот как.
Это Джон должен был отвести Натали к врачу. Это он обязан защищать ее и беречь. Не Алекс.
— Ревнуешь?
— Ужасно, — признался Джон.
— Алекс — это не Чез. Это нормальный брат, какой и должен быть. Проявляет заботу, чтобы я не навредила себе и ребенку, пока ты здесь. Он не будет меня соблазнять и накачивать наркотиками.
— Ты меня успокоила, — сказал он с ноткой сарказма.
Натали рассказала, как пришла к Алексу после встречи с отцом Джона. Передала все, слово в слово, чем угрожал Тео де Сантис. Она снова задрожала от пережитого ужаса, и на этот раз Джон был рядом. Он крепко обнимал ее, покачивая в своих руках, успокаивая и обещая, что все будет хорошо.
— Джон, а ты знал, что их было четверо тогда, десять лет назад?
— Да.
Ну конечно знал.
— Странно, что я забыла об этом.
— Память избирательная штука, Нэтти, — Джон напрягся.
— И ты знал даже, кем был тот, четвертый?
— Я знаю, кто он сейчас. Мертвец.
У нее пробежали мурашки по коже.
— Натали, я не позволю никому обижать тебя. Ты права во всем. Пора с этим всем дерьмом завязывать.
— Я боюсь Джон. Раньше мне не было страшно, а сейчас просто с ума схожу. Как же я теперь тебя понимаю. Ты жил в этом страхе годами.
— Раньше я был один. Сейчас со мной рядом ты. Я очень уязвим, но силен, Натали, благодаря тебе. Я обещаю, что все ублюдки потерпят наказание. Даже если это будет стоить мне свободы. Тот дом в Палермо и мою квартиру на Манхэттене мои юристы оформили на тебя. Не переживай, я заплатил налоги за тебя.
— Что ты сделал?
— Извини, могу не успеть выйти до Рождества. Пусть будет свадебный подарок наперед.
