– Здрасте, я Анфиса Петровна, – тут же представила она сама себя.
Ульяна улыбнулась, а сама подумала, что тут знакомиться, когда её все село знает.
– Анфиса, знакомы ведь уже. Это ж я, Ульяна. Мы с тобой летом на картошку ездили, – напомнила она.
– Да, да… Что-то припоминаю, – произнесла Анфиска, уже успев утратить интерес к её персоне.
Она засмотрелась на Катерину, а точнее на Антона, который смотрел на девушку, как кот на сметану.
– А это кто у нас такая красавица? – спросила она.
– Я Катерина, сестра Ульяны, из-под Курска приехала, – смутившись, ответила сама девушка.
Катерина сразу почувствовала на себе заинтересованный взгляд незнакомца, но предпочла сделать вид, что ничего не заметила.
– Катерина, значит. Очень приятно, а я Анфиса Петровна, можно просто Анфиса, – улыбаясь, произнесла та.
– Анфиса Петровна, а ну ка покажи девчатам, что да как. А то время то идёт, а коровы не доены, телята не кормлены. А мы всё тут лясы точим, – напомнил председатель.
Анфиска подбежала к Ульяне и Катерине, как будто вокруг никого больше не было, и, взяв их под руки, пошла, показывать, что от них требуется.
– А вы чего стоите? – спросил с улыбкой Степан Гаврилович, обращаясь к остальным.
Все стразу оживились и тут же направились по своим делам.
– Антон, а ты чего замер? Не уж-то Катерина понравилась? – спросил председатель, глядя как тот провожает взглядом статную фигуру девушки.
– Ты, смотри, не балуй! А то всё твоей Олесе расскажу. Святая баба, памятник ей при жизни должен поставить. И помни: у тебя детишек уже двое, – напомнил по-отечески председатель, хлопая по плечу.
Напоминание о детях и жене вернуло Антона на землю, но на Катерину он глаз всё-таки положил.
Целый день Ульяна и Катерина возились в коровнике. И подоить надо и телят покормить. Коровам и подросшим сена дать, соломки подстелить, воды чистой налить и, конечно же, стойла почистить. … Работать, не переработать. Что говорить вымотались сёстры с непривычки за целый день.
Ульяна работала, как обычно, с полной отдачей, а это было тяжело не заметить.
– Ульяна Даниловна, вы как всегда работаете не покладая рук, – с улыбкой произнёс Степан Гаврилович, издали наблюдая, как та возится с телятами.
– Как могу, – вытирая пот со лба, ответила Ульяна и улыбнулась.
– Как детишки? – поинтересовался он. – А Колька? Хоть чем-нибудь вам помогает?
– Нет. Я его уже больше двух лет не видала, и видеть не желаю, – ответила Ульяна, скинув улыбку со своего лица.
Степан Гаврилович провёл рукой по густым усам, почесал затылок под шапкой и произнёс:
– Да… Паршивец он! И вспоминать о нём не стоит. А ты… баба видная, погоди, кого себе и приглядишь…
– Ой! Не смеши, Гаврилович! Кому нужна баба, которой уже за сорок, да еще и с двумя детьми, – ответила Ульяна, закрывая загородку в стойле.
– А ты не говори так. Я ж говорю, что баба ты видная, глядишь, кто и найдётся, – снова повторился председатель.
Ульяна убрала волосы под платок, немного отряхнула фуфайку от соломы и сказала напрямую:
– Степан Гаврилович, а не ты ли ко мне клинья подбиваешь?!
Тот опешил и сразу смутился, завертел головой по сторонам, чтобы никто не услышал. Тут в коровнике и у рогатых уши есть!
– А что? Я не мужик что ли? – ели сдерживаясь, произнёс председатель.
От таких слов Ульяна оторопела и, сама того не ожидая, рассмеялась.
– Ульянка-а! Скоро домой? Я уже закончила. А то смотри, ветер поднялся и темно уже…, – окликнула не совсем вовремя Катерина.
