Пришлось призадуматься и над этим. Выход отыскался. Старый порох высыпали, заряды освежили новым, а чтобы перепада температур не возникло, каждый из арбалетчиков-гранатометчиков разоблачился до пояса, оставшись в одной нательной рубахе, и им эти гранаты примотали к груди.
Не забыли и про дальность выстрелов. Ну как заставить Ярослава с Юрием разместить свои шатры как можно ближе к стенам Коломны? А место им приготовить поудобнее, да проследить, чтобы они иного не выбрали. И снова земляные работы. Там, где надо, все выровняли, вычистили. Получилось любо-дорого. И опасаться Ярослав не должен: стрела из лука, пущенная со стены, нипочем не долетит – далековато. Холм же, да и прочие места, до которых не дотянуться гранатой, так изрыли, столько настряпали ям да бугров – какой уж там шатер поставить, того и гляди, ноги переломаешь.
Словом, потрудились на совесть, предусмотрев все. Ну и сработала их затея на славу, без единой осечки. И не скажешь, что это в общем-то была премьера, да и «артисты» все из новичков.
Дальнейшие их планы Вячеслав предусмотрительно подготовил. Один на случай поражения, другой – исходя из ничейного результата, если кровопролитная битва не закончится чьей-либо победой. Три последних составлялись воеводой для победы, из которых один при неслыханной удаче. Назвал его воевода, использовав слова песни: «Счастье вдруг, в тишине».
– Убери, а то сглазишь, – посоветовал Константин, не пожелав его даже обсуждать.
Вячеслав недовольно посопел, обозвал князя суеверным пессимистом, но послушался, убрал, переложив в другой карман. Вынул он его с торжествующей улыбкой утром, когда стало окончательно ясно, что все сработало так замечательно, что лучше некуда.
Согласно предварительным прикидкам воеводы, предполагалось оставить пару сотен ратников под Коломной для охраны пленных, а остальных ратников поделить на три части. Одну, самую малую, нарядить на захваченных ладьях вверх по Москов-реке. Брать города, что на ней лежат, под свою руку, не планировалось. Задерживаться с целью выкупа – тоже, ибо мелочиться не стоило. Ну что там взять с захудалых: три горшка, топор да два чугунка? Куда важнее неожиданность, а для этого предстояло совершить марш-бросок до Клязьмы и захватить ладьи Юрия, оставленные там под небольшой охраной.
Тем временем оставшиеся две трети должны были поспешить: часть на юг, а другая, попутно забрав с собой дополнительных ратников из Коломны, Ожска и Рязани, на выручку восточного форпоста Рязанского княжества – крепостцы Ижеславца. Там отсечь Давиду дорожку обратно и далее, разбив его, двигаться на Муром. Взятие его не планировалось. Могучие стены, глубокие рвы – поди одолей. Но затребовать контрибуцию сам бог велел.
И тут вторая удача. Известие, что орды Котяна не было вовсе, а Юрий Кончакович со своей ордой хоть и появился под Ряжском, но уже повернул обратно в степи, пришлось как нельзя кстати. Узнав об этом, Вячеслав вмиг встрепенулся, довольно потер руки и безапелляционно заявил другу, что из такой благоприятной ситуации грех не выжать максимума и пришла пора окончательно добить северных соседей.
Поначалу Константин подумал, что бравый воевода пошутил. Бывает с ним такое. Но пока плыли к Ижеславцу, Вячеслав растолковал возникший замысел. Мол, глубокие рвы и крепкие стены не имеют никакого значения, если на этих стенах отсутствуют защитники, а Ярослав с Юрием перестарались, собрав в свои рати весь боеспособный народ.
