– Броуди, чтоб тебя, – разъярённо кричит Энди, – звони в полицию!
Тошнота, рёбра ломают приступы рыданий, сводит челюсть, раскалывается голова. Паника. Ужас. Страх. Дрожащие пальцы забираются под рукава толстовки и раздирают кожу в кровь. Я не понимаю, где нахожусь, вжимаюсь в угол у двери. Вместо слов изо рта вырываются мычания и завывания. Слёзы льются градом.
Я замечаю, как глаза Энди расширяются от ужаса, стоило ей посмотреть на дверь. Мне страшно, но я всё равно тянусь увидеть, что там. В свете мерцает надпись цвета металлик, выведенная от руки: «Я всегда за твоей спиной, Роуз Блинк. Люблю тебя больше всех».
Напряжение достигает пика и меня выворачивает прямо на порог.
[1] Штат в США
[2] Синопсис – краткое изложение содержания сюжета.
В голове каша, полусон-полуявь. Всё спутанно, разбито и наспех собранно в кучу. Дни перетекают в ночи. Заснуть не получается, постоянно тошнит и мучает жажда. Сколько ни пьёшь, а постоянно хочется ещё. Все вокруг советуют отдыхать и не нервничать, но никто не говорит, как это сделать. Моё сознание до сих пор заперто в событиях той ночи. Иногда удаётся подремать, но я просыпаюсь с бешеной одышкой и непреодолимым желанием куда-то бежать. Тяжело дыша, вскакиваю с кровати, наматываю круги по номеру отеля, пока не отпустит. Ломаю пальцы, хватаю себя за волосы, впиваюсь ногтями в кожу, зажмуриваюсь, но ничего не помогает лучше, чем бег. Пусть даже его иллюзия. Иллюзия побега из кошмара, которого тоже на самом деле нет.
Полицейские нашли в квартире пару чужих отпечатков, следы ботинок на подоконнике в спальне, но личность не установили. На одной из камер с улицы видно кого-то «подозрительной наружности»: в капюшоне, тёмной куртке, небольшого роста. Непонятно, мужчина это или женщина. Телосложение обычное, так что под это описание может подойти каждый третий подросток к мешковатой одежде и добрая часть взрослых. Энди настаивала проверить жуткого Л.Л.Л., но это ничего не дало – аккаунт привязан к номеру без регистрации, а телефон вне зоны действия сети уже пару суток.
Каждый вечер заходит Броуди. Радостный, с улыбкой и чем-нибудь съедобным. Обычно это китайская еда, от её запаха тошнота усиливается, но Броуди приносит именно её. Иногда в висок стучится навязчивая мысль, что Броуди нравится меня жалеть. Он будто чувствует себя супергероем. Совсем не тот, каким он был в ту ночь. Я зачем-то вспоминала об этом каждый раз, когда Броуди приходил, и, находя на его лице счастливую улыбку, отмахивалась. Это совпадение напоминало идиотскую шутку, которую никак не можешь забыть.
– Тебе лучше?
Броуди коротко обнял меня, сел на край кровати и включил телевизор. Звук он, конечно, сразу сделал тише, чтобы не мешал, но, чёрт возьми, почему я чувствую себя здесь лишней? Броуди принёс пиццу и несколько бутылок пива. Он открыл две из них, вполуха слушая выпуск новостей, и одну не глядя протянул мне.
– Нельзя пиво с таблетками, – ответила я, отставив пиво на пол. – Так врач сказал.
– Роуз, просто выпей и расслабься. Тебе нужно расслабиться, а не глотать эту химию. Она не помогает, поверь мне.
Всё тело было без сил, и мне очень хотелось, чтобы слова Броуди оказались правдой. Я смотрела на бутылку и представляла вкус пива. Честно говоря, оно никогда мне не нравилось. Горькая, противная жижа, однако сейчас я почему-то представляла пиво сладким, даже немного приторным. Желудок впервые за несколько дней ответил на мысли о чём-то съедобном не подступающей тошнотой, а урчанием. Я ощутила голод за всё прошедшее время.
