* * *
Утром Дима, как всегда, осматривал окрестность. Взобравшись на самое высокое дерево, он долго глядел вдаль, изучая рельеф и направление ущелья, по которому текла их река. Между собой они называли её Серёгин ручей, а теперь Серёгина речка.
Тайга раскинулась во все стороны до самого горизонта. Не было видно никаких признаков жилья.
– Да уж, забрались так забрались. Выбираться ещё долго придётся, – сообщил Дима, спустившись на землю. – Мне показалось, что с той стороны в кустах вроде тропинка к берегу выходит. Надо посмотреть.
Они вброд перешли Серёгину речку и углубились в прибрежные заросли. Там, действительно, оказалась чуть заметная тропа, но кому она служила: человеку или зверю – было не понятно.
Берег был чист. Ни следов, ни консервных банок, ни других отходов, оставляемых после себя человеком. Осторожно ступая, сохраняя тишину, друзья пошли по тропинке.
Почти не заметная около реки, она вскоре превратилась в удобную дорожку, причём стало ясно, что её появление не обошлось без участия человека. Местами были видны следы топора, расчищавшего проход.
Теперь двигались, затаив дыхание. В глухой тайге, в горах, в любой глуши появление признаков человека вызывает тревогу. Это, наверное, от самой человеческой природы. От хищного зверя ты всегда знаешь, что можно ожидать и как защититься, но встретившийся в тайге человек может оказаться добрым другом, а иногда и страшнее зверя, со всей своей подлостью и жестокостью.
Было тихо, только хруст сухих веток да крики птиц иногда нарушали тишину.
Пройдя с полкилометра, друзья вышли на поляну. Там, под сенью огромных столетних кедров, приютилась небольшая избушка. Это была даже не избушка, а скорее землянка, вырытая в косогоре. Над землёй возвышались три венца брёвен и покатая крыша, крытая дранкой. Избушка была очень живописной и напоминала гриб Боровик, который слегка вылез на поверхность, но, боясь ножа, прячется, накрывшись листьями и иголками.
Рядом с землянкой находился дровяник, кострище и лабаз для продуктов. Всё было сделано добротно, умело, явно для длительного использования.
Вокруг поляны стояла плотная стена соснового бора. Стволы, как мачты, уходили вверх. Казалось, будто лес и человек, соорудивший всё, в молчаливом согласии пытаются скрыть это место от чужих глаз.
Друзья, стоя на поляне, с интересом разглядывали живописную избушку, словно сошедшую с картинки из книги детских сказок.
– Странное место, – произнёс Дима, как бы про себя.
– А чего тут странного? Обычное охотничье зимовье. Сейчас нет никого, появятся осенью с первым снегом. Пойдём, посмотрим, что там внутри, может, чего съедобного найдём, соль наверняка есть. Я читал, что у них положено оставлять продукты первой необходимости. Так сказать, таёжная этика.
Не дожидаясь ответа, Юра направился в избушку, Дима последовал за ним.
Ладносрубленная дверь, подпёртая поленом, надёжно закрывала вход от лесного зверя. Рядом с дверью небольшое окошко, затянутое плёнкой. Сквозь неё дневной свет едва проникал внутрь, освещая незатейливое, но весьма экзотичное убранство помещения.
Стены были бревенчатые. Брёвна, тщательно подогнанные и проложенные мхом, были достаточно свежими. Избушка, видимо, простояла не больше года. Приятный запах древесины, земли и дыма пропитал стены и придавал особый уют, по которому так соскучились наши герои.
Печь сложена из камней и глины, сверху её закрывала небольшая металлическая плита. Дымоход, сделанный из жести, венчал это сооружение, вполне пригодное, чтобы обогреть помещение и приготовить пищу.
