– Побывать в Испании и не заглянуть в страну Сальвадора Дали – преступление! – горячилась Зоя Александровна. – Алечка! Ника! Поверьте, это невероятное место, самое яркое моё впечатление от Испании. Обожаю этот музей.
– Я, честно говоря, Зоя, не поклонница его творчества, – призналась Алевтина Сергеевна, Стасик наверняка бы загорелся, но мне, если Ника не хочет, лучше не ездить.
– Ника, дорогая, выручай! – обернулась к девочке тётя Зоя. – Я так хочу ещё раз там побывать, а моих ретроградов не вытащишь. Этот музей поистине потрясающий, но чтобы посмотреть все экспонаты, необходимо съездить раза три, за один раз на все просто не хватает сил. Работы Дали требуют осмысления, они так экспрессивны, что тяжело воспринять и проанализировать без подготовки.
– Мы не успеем три раза съездить, – растерялась Ника, – нам скоро домой!
Тётя Зоя засмеялась:
– Будет повод побывать в Испании ещё и ещё! Поехали, Ника, папе расскажешь, он порадуется за тебя.
– Хорошо, – согласилась девочка и заметила, как повеселел Игорь.
Тут она догадалась, что приятель, увиливая от поездки, надеялся пообщаться с немецкой подругой, пока мама с тётей Алей и Никой путешествуют. Обида, которая уже отпускала, всколыхнулась опять. Девочка села в машину в скверном настроении. Пусть бы Гоша был равнодушен к ней. Но считать её помехой? Это уже слишком. Будто она навязала ему свою компанию!
Всю дорогу Зоя Александровна просвещала подругу, воодушевлённо расписывая достоинства самого Дали и его страны.
– В Фигерасе отличный музей Дали, никакого сравнения с парижским, например, и только из-за этого туда стоит ехать, да и так, миленький старинный городок! На мой взгляд, этот дом-музей сейчас главная достопримечательность Испании.
– Хорошо-хорошо, дорогая, мы уже едем, не волнуйся так, – с улыбкой говорила Алевтина Сергеевна.
– Пойми, Алечка, я должна вас подготовить, поэтому и рассказываю.
– Ладно, рассказывай.
– Музей в здании бывшего муниципального театра, его, кажется, построили в 1849 году. Молодой каталонский архитектор Перес Пиньеро сделал проект реконструкции. Дали просил оставить фасад, но изменить интерьер. Потолок стал куполообразным витражом, на него ушло больше двух тысяч разноцветных треугольных стёкол. Изнутри музей похож на лабиринт разных по размеру темных комнат, по ним можно кружить до бесконечности.
– Надеюсь, мы с Никой всё увидим собственными глазами. Хотя кружить до бесконечности я не готова.
– Конечно, увидите. Я просто хочу вас предупредить: в любом предмете, в любом уголке есть маленький сюрприз, будто ты в сказке. Дали был очень разносторонним и в каждую частичку этого музея вложил что-то своё.
Зоя Александровна делилась впечатлениями от музея и творчества великого мастера мистификаций, а Ника разглядывала симпатичные виды, мелькавшие за окошком автомобиля. Она уже не думала о Гоше и Лиз, вспомнила папу, жалела, что он не с ними, ведь мама сказала, ему было бы интересно побывать в Стране Сальвадора Дали.
Несмотря на старания Зои Александровны, Вероника оказалась совершенно неподготовленной к посещению сюрреалистичного мира Дали. Необычное сооружение её поразило сразу.
– А зачем на крыше куриные яйца? – спросила она тётю Зою.
– У Дали огромная любовь к яйцам и хлебу. Он ещё носил шляпу-батон и считал яйца и хлеб самой здоровой пищей.
– Огромные какие, – удивилась Алевтина Сергеевна.
– Высотой почти три метра, а диаметром чуть меньше двух.
