Читать онлайн Дана Канра - Золото и чешуя

Поместье благородной семьи Холт ютилось на зеленых холмах западной части страны Фиалам. Снаружи оно напоминало потрепанный временем крестьянский дом, внутри было тесным, темным, невзрачным и душным. Здесь, в Эртвесте, мало кто из благородных семейств заботился о красивом убранстве своих жилищ. Мужчины были жадными до денег и служебного положения, женщины вынашивали и растили детей, сходя с ума в тесноте и одиночестве, а дети взрослели взаперти.

Так видела окружающий мир Роза Холт – старшая дочка благородного Ранди.

Любопытная и растрепанная девочка, никогда не слышавшая и не видевшая других детей, кроме сестер и братьев, часто думала о том, что происходит в низине холмов. Живут ли там еще люди? В пять лет она узнала от отца и матери, что господина западного края зовут листар Эртон, что он стар, строг и угрюм. В семь принялась донимать расспросами измученную мать.

Миловидная женщина посмотрела на дочь уставшим взглядом серых глаз, заправила за ухо прядь каштановых волос и вздохнула:

- Зачем тебе знать это, дочка? Вырастешь, пойдешь в гимнасий – вот и узнаешь.

- Это то место, где учат детей? Да, мама?

- Верно, - благородная Миа Холт слабо улыбнулась. – Хотя и не представляю, зачем это нужно девочкам. Но твоему отцу виднее.

Ранди подчинялся каждый член семьи – от мала до велика. Казалось, даже брат Ардан, лежавший в деревянной колыбели, почтительно улыбался, когда отец подходил к нему. Привыкнув быть главным человеком на службе, он не терпел неуважения и дома. Но кулаками или криками никого не наказывал – хватало одного пронзительного, яростного, прожигающего насквозь взгляда.

Когда Розе исполнилось десять лет, она впервые почувствовала гордость и радость от того, что не унаследовала от отца ни характер, ни внешность. Она ни с кем не делилась этими грешными мыслями. Сестры, Лия и Селена, могли случайно сболтнуть отцу или матери, а что за этим последует, девочка старалась не представлять.

Ранди служил у листара. Каждый день он спускался с холма и уезжал в роскошной колеснице в поместье старого Эртона, чтобы вечером вернуться и окриком потребовать от жены ужин. Раз в неделю к Холтам приходил слуга и готовил еду на несколько дней вперед, но подрос Ардан и запасы стали иссякать быстрее.

- Нам очень повезло, дети, - любила повторять Миа, находясь в хорошем настроении, когда сидела у горящего очага с шитьем в руках. – Многие другие западники пасут овец или работают в рудниках. Они получают за это кусок хлеба и кувшин молока в день. Великие Мириты выбрали листаров, а листары выбрали нас.

Роза молча слушала ее и читала свитки с разными трактатами, склонившись с бумагой к коптящим свечам. Здесь было место и философии, и истории, и религии миританство. Узкие и аккуратные буквы складывались в слова, слова превращались во фразы. Отец научил ее читать первой из детей, как самую старшую, и, благодаря ему Роза знала о прошлом. О проклятых аранийских воинах, набегающих на фиаламские земли. О Всевышнем и противнике его, Падшем, которые создали разные части вселенной Акеман.

Листарами называли избранников четырех божеств – Миритов, наделенных магической силой. Выбрав достойных мужчин с Запада, Севера, Юга и Востока, божества поделились колдовством не только с ними, но и с их верными слугами.

Благородные западники умели находить в земле золотые жилы. Благородные северяне убивали врагов без оружия. Благородные южане им в противовес умели оживлять умерших людей. И, наконец, благородные восточники знали язык растений, животных и птиц.

Так гласили трактаты на свитках. А Роза искренне не понимала, почему отец не может отыскать золотую жилу и построить просторный, уютный, светлый дом.

Однажды зимой она задала этот вопрос матери. Миа Холт отложила рубаху, которую вышивала при свете очага и громко рассмеялась. Девочка даже опешила от материнской реакции на простой вопрос.

- Никогда не спрашивай об этом у отца, - сказала женщина, успокоившись. – Иначе он прогневается и выставит нас из дома. Ты понимаешь меня?

- Да, матушка.

С того дня Роза держала свои мысли при себе.

Чтобы попасть в школу, требовалось спуститься с холма и пешком брести мимо многолетних дубов с густыми зелеными кронами летом. Утопать по щиколотку в снегу зимой. Мочить ноги в красивых сандалиях весной. Идти по единственной сухой тропинке, петляя между глубокими лужами с холодной грязной водой. Сестренки Розы семенили следом за ней – приходилось идти не слишком медленно, но и не слишком быстро. А любое опоздание учитель мог объявить неуважением к себе и ударить палкой.

Даже листарским и благородным детям доставались легкие побои. Каково же приходилось остальным?

Однажды, в конце своей одиннадцатой весны, Роза по привычке шагала по узенькой тропе, и ее взгляд случайно упал на зеленую равнину. Там дети примерно ее с сестрами возраста пасли овец и коз. Чистенькие и спокойные, но слишком худые и одетые в плохую потрепанную одежду. Чем они отличались от Холтов? Почему одним разрешено получать образование, а другим велено пасти скот?

Спрашивать об этом Роза не стала ни у отца, ни у матери, однако дерзнула задать вопрос учителю на уроке словесности.

- Странные мысли в вашей юной головке, - ответил тот – важный седовласый старик в ослепительно белом хитоне. – Если бедные дети не станут пасти коз и овец, что же станут есть богатые дети?

В классе раздался громкий смех других учеников.

- Молчать! – крикнул учитель, и для убедительности своих слов с силой ударил по столу крепкой сучковатой палкой. – А вы, Роза, умеете удивить, - продолжил он уже спокойнее и насмешливее. – Может, еще заявите, что пора отменить рабство? Вот потеха будет…

Роза Холт густо покраснела, опустила голову и не сказала больше ни единого слова.

Два последующих года пролетели ровно и почти незаметно. Отец безуспешно пытался выслужиться перед листаром, мать все также шила рубахи для сыновей, а сестренки смеялись и дурачились. Они никогда не вели себя так же серьезно, как Роза.

Наступившее девичество не изменило для Розы ничего.

Кроме мировоззрения.

В ее четырнадцатое лето мать потеряла рассудок. Отшвырнув в один из дней свое шитье, Миа Холт принялась биться в безумном припадке, сея проклятия и крича, что ненавидит всех детей, сгубивших ее молодость. Ненавидит мужа за его постоянное отсутствие. Ненавидит эту жизнь. Она хлопала по каменному полу руками, разбивая в кровь ладони, стучала ногами, громко смеялась и одновременно плакала. Все это очень напугало сестер и брата Розы.

Сама Роза стояла посреди комнаты, в оторопи наблюдая за странной сценой. Ее сердце сжималось, а по лицу текли слезы. С глаз девушки словно спала завеса, и она увидела, как и где жила все эти годы.

Жалкий дом. Жалкие родители. Она сама, ее сестры и даже маленький брат тоже были жалкими.

Как во сне, Роза подала матери успокоительный настой, сделанный по восточному рецепту, а потом принялась обматывать ее окровавленные ладони чистыми тряпицами. Руки дрожали, слезы градом катились вниз и разбивались о мраморный пол. В голове тяжелым камнем перекатывалась единственная мысль – о том, что Роза не останется тут ни на минуту.

Даже если ее покарают сами Мириты за ослушание родителей!

Собрав свои пожитки в мешок, Роза Холт в последний раз оглянулась на уснувших Лию, Селену, Ардана, на притихшую мать, и вышла из поместья. Никто ее не остановил, никто не спросил, куда девушка собирается. Даже слуга, пришедший в поместье, остановился с добрейшей улыбкой и поклонился, но не задал никаких вопросов. Это окончательно лишило Розу и без того слабой уверенности, что она нужна здесь хоть кому-то.

Сестрам будет весело друг с другом, брата воспитывает отец. А она найдет себе богатого мужа или подастся в столицу. Там много возможностей, даже для женщин.

Так говорил отец, а лгал он разве что листару.

Выскользнув за ворота, Роза вспомнила недавно услышанный разговор родителей – они обсуждали приданое для трех дочерей. И сошлись во мнении, что хватит денег в лучшем случае для Селены и Лии, если подкопить немного. А с ней, с Розой, будет намного сложнее.

Она неловко спускалась с холма, полная тяжелых и мрачных рассуждений. В столицу придется добираться с попутчиками, потому что у нее совсем мало денег. И те взяла из вещей отца… Роза вздохнула, закусила губу, настороженно посмотрела вдаль. Нет, отец не спешил домой, чтобы поскорее наказать юную воровку.

Но там были люди.

Небольшая конница медленно следовала мимо поместья благородных Холтов. Мимо зеленых холмов и цветущих полей. Не воины в железной броне, не гонцы, но кто? Это судьба? Стоит ли ей довериться?

- О, Мирит Вестан, будь со мной! – с надеждой выдохнула девушка, прежде чем бегом кинуться им наперерез.

Издали Розе казалось, что проезжих незнакомцев не меньше шести, но, подбежав к ним, она увидела всего четырех. Двое юношей и две девушки около шестнадцати лет, они обладали внешностью коренных жителей Эртвеста. Но их большие глаза и горбатые носы были несвойственны западникам. Впрочем, Роза почти не покидала дом и не видела родной край дальше школы. Этим она себя и успокоила.

- Приветствую вас на земле Холта! – сказала она звонко и четко, больше всего опасаясь, что столкнулась с неотесанными грубиянами.

Мать так и говорила: все, кто не является носителем дворянского титула, диковатые и невоспитанные невежды. Но путники были одеты в такие добротные одежды и так чисты лицами, что едва ли их можно назвать грубыми разбойниками. Хотя оружие у них все же имелось – молодой человек с темно-русыми волосами и ясным взглядом светлых глаз держал в руках лук. Колчан со стрелами был привязан к седлу его коня.

- Приветствуем вас, госпожа, - промолвил он с легким удивлением, а затем поклонился. – Позвольте представиться. Тит Татиус. Потомственный охотник на нечисть. Мои спутники – Дарий Кассия, Валентина Гельвия, Летиция Креон. Мы едем в Донгмин, через столицу.

- Приятно познакомиться, - девушка быстро кивнула и решила вести себя прямо. – Благородная Роза Холт.

Взгляд у Тита стал более напряженным и жестким. Он вздохнул, потер небритый подбородок и переглянулся со своими попутчиками. Не успела Роза произнести вслух пожелание отправиться с ними, как Тит произнес:

- Мы направляемся в столицу. Наверное, вы с вашими людьми вскоре нас догоните.

В голове кольнула острой стрелой мысль, что сейчас самое время высказать свою просьбу. Или приказ? Неважно! Собраться с силами, взять себя в руки и выпалить…

- Тит, мне нужно ваше сопровождение!

Повисло глухое тягостное молчание. В сгустившейся тиши стало слышно, как шуршит листьями многолетних дубов шаловливый теплый ветер, и как пронзительно каркает ворона где-то неподалеку. Роза ждала. Охотники молча смотрели на нее, каждый из них принимал важное для себя решение. Пауза нехорошо затянулась, девушки чуть слышно перешептывались с парнями. И как только Роза приготовилась к возможному отказу, Тит снова заговорил.

- Мы берем плату за наши услуги, - добрый и теплый голос стал вкрадчивым и тихим. – Еще нам нужны гарантии. Увезти благородную девицу из родного дома сродни преступлению. Ваше полное согласие на путешествие?

- Я согласна, - кивнула Роза, не задумываясь. – И у меня есть деньги.