Каждое утро, наспех надев платье и повязав на голову платок, она быстро выбегала из дома к причалу, где специально ждал рабочих на берегу маленький пузатый бот – лодка на моторном двигателе с брезентовой крышей. Он наполнялся людьми, те рассаживались на лавки по обеим сторонам. Бот с шумом заводился и важно шёл по озеру от посёлка к турбазе, слегка покачиваясь на прозрачной озёрной глади.
Утром Олег проснулся, потягиваясь в постели, и сказал:
– Сегодня к мамке пойдём, я недавно с интересным москвичом познакомился, Вовой Сорокиным, хочу встретиться с ним. Мало ли, может быть, потом в Москву уеду, когда вырасту…
Повод бежать на турбазу «Золотое Озеро» и «Медвежонок» всегда был: во-первых, там работала наша мама, и я всегда могла отдохнуть у неё в тесном киоске, сидя в уголке и рассматривая открытки, газеты и журналы «Огонёк», «Смена», «Пионерская правда», «Комсомольская правда», «Советский экран». Во-вторых, рядом жила моя новая подружка Светка Смирнова, красивая худенькая девчонка с русыми короткими волосами и озорной улыбкой, она всегда с нетерпением ждала меня. Её семья жила в красивом добротном доме с мансардой, на которой мы играли в куклы: одевали их, укладывали в постельки, накрывая стёгаными одеялами. В доме Светы царила абсолютно другая, счастливая семейная атмосфера: мама, тётя Люда, готовила на летней кухне обед, а потом громко звала нас за стол. Моя любимая жареная картошка с поджарками! Мы наперегонки, съедая со сковородки картошку, ложками скоблили по дну, собирая остатки. К вечеру приходил с работы отец, дядя Володя, механик туристического теплохода, громко смеялся, рассказывая нам смешные истории, и мы снова убегали играть.
– Нинка, побежали на турбазу «Медвежонок». Там в клетке настоящий медведь сидит! – звала меня Светка. – Его туристы сгущёнкой кормят, представляешь? Кругом банки валяются.
И действительно, посреди площадки была сооружена большая клетка, в которой лежал, свернувшись клубком, маленький медвежонок. В местном музее нам сказали, что его мать застрелили браконьеры, а бедолагу пришлось поместить в клетку и кормить, чтобы тот не умер от голода. Мы крутились вокруг клетки, стараясь разглядеть его как можно лучше, но малыш не обращал на нас внимания.
К вечеру Светка убегала домой, а мы с мамой на пристани садились в маленький бот и под привычный запах солярки от работающего мотора возвращались на другой берег озера, в родной Иогач.
– Мама, я с капитаном катера познакомился! – хвастался брат. – Он обещал нас с пацанами в плавание до Яйлю взять. Там старые яблочные сады, в августе столько яблок поспевает, люди их мешками собирают. А если повезёт, то и до самого Корбу. Люди говорят, такой огромный водопадище!
– А меня возьмёшь? – интересовалась я.
– Как себя вести будешь, может, и возьму.
На следующее утро мы втроём переправлялись через озеро в шумном боте. Мама пошла в киоск, а мы с Олегом и его дружком Женькой стояли на пристани и строили планы на день.
– Мы с Женькой в горы пойдём за шишками, а после обеда на катамаранах покатаемся. А ты куда?
– Я к Светке! Потом придумаем что-нибудь. Может, с дядей Володей на теплоходе поплывём!
В то время по Телецкому озеру ходили два теплохода, «Яков Беляев» и «Пионер Алтая», комфортабельные двухпалубные белоснежные красавцы. С утра они, стоя у пристани, наполнялись туристами, целый день шли до самого истока озера к устью реки Чулышман, а к вечеру возвращались на турбазу.
