– Я понял вас. Такого, как было на Мадейре, больше не повторится.
– Гриша, они тебя не пожалеют, если смогут победить. Сойди на берег и лично посмотри, как они обирают эскимосов и чукчей. Во что превращается стойбище после их посещения.
– Я всё понял. Обязательно сойду на берег и проверю.
В итоге в первое патрулирование эскадру повёл главком моего флота Александров, который человеколюбием не страдал. Кроме всего прочего, им надлежало обследовать берега Охотского моря и зайти в Николаевск, чтобы познакомиться с генералом Завойко и наладить контакты. Суда разбились по парам и отправились на боевое патрулирование.
Капитаны клиперов Суровы, Дроздов и Семак с нашими американцами и с деньгами ушли в плаванье. После посещения Нью-Йорка капитанам предстояло посетить Усть-Двинск, Либаву, Ревель, Гельсингфорс и Санкт-Петербург, чтобы навербовать команды из русских моряков на строящиеся клипера.
Народ работал на стройках, а мои аппаратчики на бумажном фронте. Наконец, я распорядился провести ревизию деятельности «РАТК». Головы полетели у всех купцов, входящих в правление компании: обвинение, суд, расстрел и конфискация имущества в доход государства. В казну потекли миллионы рублей. Домочадцев, как и бывшую охрану этих купцов, отправлял в Александровск на работы. Не забыл я и Парамона. Он был обвинён в убийствах и разорении людей, после чего расстрелян.
Де-факто «РАТК» стала моей компанией, потому что теперь я распоряжался её делами. Главным в ней был назначен Боб, а его заместителем стал Пит. Также я организовал "Норд банк", сделав его директором Елену Мещерскую. Новых сотрудников она набрала из «белых воротничков», прибывших с эскадрой Балка. Поскольку доли всех участников нашей концессии за зиму были пересчитаны, то губернаторство выкупило всё золото за чеки, а людям были открыты вклады в банке «Норд». Чеки были похожи на современные российские купюры, а не на ассигнации прошлого века размером с альбомный лист. Их было удобно использовать и носить. Технология выкупа золота и мехов начала обкатываться.
Ко мне на приём пришли директора «КГЗ» и «САТК».
– Господин губернатор, ваши люди отказываются продавать нам собранный мех.
– И что? Они имеют право не продавать его вам.
– У нас есть договорённости на уровне правительств о взаимодействии.
– Покажите такой документ? Что-то в «РАТК» я его не нашёл. Господа, я подозреваю, что вы скупали у нас меха в силу сложившейся практике. Ныне я сам могу продавать меха в Штатах, поэтому либо мы пересматриваем расценки, либо здесь вы ничего не купите. К тому же много шкур идёт на нужды губернаторства.
– Нас интересуют дорогие меха. Мы должны согласовать этот вопрос с руководством в Оттаве и Нью-Йорке.
– Согласовывайте.
Я теперь распоряжался всеми мехами, собранными моими индейцами и «РАТК», поэтому объёмы добытого существенно выросли. Наша фабрика ориентировалась на местных потребителей, но я не знал, сколько сможет выкупить Дуайт Джонс. С целью решения этого вопроса во Фриско отправился Боб. Джонс хорошо знал его, поэтому можно было более глубоко выяснить его платёжеспособность. Поэтому пришлось и мне сбавить обороты.
– Однако, господа, в знак наших добрососедских отношений в этом году я распоряжусь продать вам добытые шкурки по старым расценкам, но соболь и песец поплывёт в Штаты на моих судах.
Фирмачи, скрипя зубами, согласились.
В начале сентября пришла эскадра Александрова. Капитаны отчитались о собранных мехах, рогах, бивнях и шкурах оленей и морского зверя.
