Бродил я раз по одному из городов
И вышел к дому из купеческих домов.
Там пела женщина, и слов-стенаний звуки
Из сердца будто шли, вобрав влюблённых муки:
Дует ветер благовонный
С мест, где след её мгновенный.
Этот ветер, этот воздух
Для больного исцеленье.
Не спеши ты, ветер, мимо,
Между нами покружи.
Разузнай все тайны милой,
Буду ль счастлив я, скажи?
Я заглянул за ворота из сталь-листов
И сад увидел из прекраснейших садов,
А в глубине его, ещё доступной глазу,
Заметил полог – злата блеск по чернь-атласу.
За этим пологом, где кто-то пел-страдал,
Я вскоре нескольких невольниц увидал.
А между ними – то Создателя песнь песней! —
Стояла девушка всех девушек прелестней.
Подобна пламенно светящейся луне,
То сказка в сказке, сон мечты, мечта во сне!
Глаза черны, блестят нарочитой угрозой,
Уста влекут к себе чудесной нежной розой,
Рот, раскрывая с лёгкой дрожью губ коралл,
Жемчужным блеском убивал, пронзал, карал!
Она мне в душу блеском чар запала сразу,
А соразмерностью похитила мой разум.
Я не заметил, как приблизился я к ней.
(Господь решает, как нам быть, ему видней!)
Мне стало жарко вдруг, все члены тела скисли,
А сердце билось в грудь, отняв весь смысл у мысли.
С трудом я вымолвил, промямлив: «Мир… Привет…»
Но не расслышал, что сказали мне в ответ.
Она же, стройная, покачиваясь, встала
И, удивлённая, негромко пророптала:
«О человек, где взял ты смелость к нам войти?
Чужому к девушкам заказаны пути!
Оставь мой сад (ах, эти глупые мужчины!),
Ты можешь девушку ославить без причины».
«О госпожа, – ответил твёрдо я, как мог, —
Из дальних стран я шёл, устал я от дорог,
Вдруг сад увидел, полный зелени дыханья,
Вознёю птиц, плодов, цветов благоуханья.
И я подумал, отдохнуть бы здесь часок!»
«Ну что ж, – та девушка в ответ, – часок не срок».
А голос пел-звучал, и стал я словно пьяный.
Очей краса, и нежность уст, и стройность стана
Меня смутили. От таких нежданных дел
Вдруг сердце сгинуло, а разум улетел.
Не находил я связи мыслей со словами,
И, чтоб прийти в себя, я занял ум стихами.
Блестит луна красою украшений
Среди холмов, цветов и дуновений,
Сиянье льёт сквозь тень густых ветвей,
Напевы льёт-поёт ей соловей.
И страсть в душе скрывается, томится,
Хмельно-смущённая красой луны-девицы.
Хозяйка сада всё смотрела мимо, вдаль —
Стихи ей, кажется, усилили печаль.
