– Что желаете, Ваше величество?
– Пусть накроют стол. Пригласите царевну Марию к столу.
– А где Анна Выборова?
– Она уехала. Во Дворце идет разговор, что все жители Дворца находятся под домашним арестом. Вход и выход из Дворца ныне разрешается только членами Временного комитета государственной думы.
– А вы меня ругали. Я вам спасаю вашу дочь, а вы кричите. Как покушаю, пойду знакомиться со своей сестрой Марией. Вы мне в этом поможете. Царевна Аннушка говорила, что она знает о ее побеге, а сама бежать отказалась.
Сели за стол, царица взяла кусочек торта и выпила чашку чая. Тоже повторила Аннушка. Александра Федоровна молча смотрела на Аннушку .
– Почему не ешь, ведь ты хотела есть.
– Я и сейчас хочу. Отошлите графиню, я поем.
Графиня ушла. Аннушка взяла тарелку, выпила сначала жидкость, потом гущу. Налила полный бокал чая, положила несколько кусочков сахара, размешала ложкой, макнула палец в чай.
– Пальчики оближешь, – сказала она и залпом выпила весь чай. – А больше ничего нет?
– Ты съела так много и еще просишь кушать, у тебя хороший аппетит. Тебя не надо уговаривать: «Скушай, Аннушка, кусочек».
– Научится Аннушка кушать. Это здесь много всего, а где она сейчас, там все дают в норме. Наелся, не наелся, а больше нет.
Александра Федоровна заплакала.
– Где, ты, моя доченька, кто тебя пожалеет, кто тебя накормит?
«Аннушка» встала перед ней на колени, вытерла слезы и проговорила:
– Не плачьте, матушка, лучше быть живой и здоровой там, чем здесь под домашним арестом ждать, когда увезут в Сибирь.
– Сотник сможет к нам сейчас прийти, или нет?
– Лучше бы он уехал куда-нибудь подальше. Говорят, кто поедет с нами в Сибирь, назад не вернется.
– Аня, я могу ему передать весточку от вас и непременно, чтоб он арестованных сопровождал в Сибирь.
– У вас много друзей, они надежны, и можно на них положиться.
– На сотника и майора надеюсь, они не подведут.
– Где ваши большие вельможи, которые отирали здесь свои сапоги.
– Они сбежали.
– Нет, многие из них вам верны, как и прежде. Вас изолировали от всех, Вы находитесь в клетке.
– Замолчи.
Они встали и пошли искать Марию.
Сотник поздно ночью вернулся к своим казакам. Караульные, увидев сотника, открыли ворота и впустили во внутрь.
– Час тому назад вас спрашивал какой-то старик. Говорит, я профессор, и мне нужно непременно сегодня увидеть сотника. Как приедет, пусть поворачивает лошадь прямо к нему домой.
– Мосты уже развели, нет дороги, утром, как только мосты встанут на место, буду у профессора.
Василий снял с седла узелок, в нем было сало, огурцы, колбаса и бутылка водки.
– Возьмите, перекусите, а меня поднимите чуть раньше обычного. Если приедет посыльный с заставы, буди немедленно, для остальных меня нет.
Сотник уснул быстро, а казаки уселись полукругом, вскипятили в котелке чай, выпили по рюмке, вытянули жребий, кому идти спать, а кто стоит на часах.
– Буди сотника. Колокол известил, мосты опускают. Пусть скачет к профессору.
Сотник вскочил, умылся, переоделся. Ему принесли начищенные до блеска сапоги. Поставили чайник.
– Позавтракайте, господин сотник, дорога хоть и не далекая, но опасная и придется ли вам где-нибудь перекусить.
У профессора были Милюков и Гучков. Они всю ночь ждали сотника. Уснули только тогда, когда профессор сказал, что он не приедет – мосты разведены.
Ждать утром было опасно, могли наскочить матросы и спросить, что члены государственной думы делают у профессора.
