Тогда я не разглядывала его тело, была слишком ошарашена и напугана. Но, оказывается, память сохранила все мельчайшие подробности... Лучше бы я ударилась головой и все забыла!
Потому что от этих воспоминаний и от его близости со мной творится что-то непонятное. Я вся горю, в груди какое-то томление, в животе как будто порхают бабочки. И мне очень хочется, чтобы Марк меня поцеловал.
Наверное, вино ударило в голову. Надо бы проветриться… А лучше уехать домой, пока не натворила глупостей.
В этот момент одна рука Марка скользнула вверх по моей спине, задержалась на шее, переместилась на плечо. О, боже! Он как будто наэлектризован! Или я. Или мы оба... Скольжение его пальцев по моей коже – как прикосновение к оголенным проводам. Бьет током страсти.
Он коснулся моего подбородка, задержал ладонь, приподнял его. Мне пришлось посмотреть ему в глаза. Они снова затуманены. Что это? Он наклоняется, легко касается губами моих губ... Нет, я не должна этого делать. Не должна с ним целоваться. Это неправильно.
В этот момент мелодия сменилась с медленной на быструю. Я вырвалась и убежала в дамскую комнату.
Марк
Она меня хочет. Я не сомневаюсь в этом ни минуты. Я ощущал трепет ее нежного девичьего тела, она не сопротивлялась моим объятиям, она, кажется, даже, сама прижималась ко мне... Но в последнем я не уверен. Лиза как будто бы боролась сама с собой, со своим желанием.
Может, считает, что не должна так быстро сдаваться. Может, у нее в голове сидит какая-нибудь ерунда вроде правила трех свиданий. А сегодня у нас только первое. Если не считать первых двух встреч у меня дома. Я бы их посчитал...
Вадим и Полина куда-то испарились. Ну и прекрасно. Именно об этом я его и просил. Теперь ничто не стоит между мной и моей малышкой.
Она вернулась из дамской комнаты смущенная, с легким румянцем на щеках. О, эти аппетитные щечки! Эти блестящие глазки! И губы… я успел коснуться их своими. И собираюсь продолжить.
- Я вызову такси, - произнесла Лиза и полезла в свою сумочку.
- Я уже вызвал.
- Спасибо.
- Машина ждет.
Все произошло быстро, она не успела сообразить, что к чему. Мы уже сидели на заднем сиденье такси класса люкс.
- А вы… ты... едешь со мной? – растерянно хлопала глазами малышка.
- Провожу тебя до дома. И уеду.
Конечно же, я останусь! А сейчас главное – не напугать ее. Поэтому никаких обжиманий, как бы мне этого не хотелось. Разговоры на нейтральные темы, расслабляющий смех.
Она должна снова увидеть во мне друга. В которого тайно от самой себя влюблена.
5. 5. Торт как лекарство от грусти
Лиза
- Ну, хочешь, я тоже останусь?
Полина с сочувствием наблюдала, как я поедаю принесенный
вчера торт. Вилкой. Даже не нарезав его на кусочки, прямо из коробки.
Соскребаю самое вкусное – безе и белковый крем. А бисквит не трогаю. Не люблю бисквит. Маринованная вишенка... М-м-м! Вкуснятина.
- Не говори ерунды, - ответила я Полине с набитым ртом.
- Ты меня пугаешь, - подруга во все глаза смотрела, как я расправляюсь с тортом.
- Ой, извини, я тебе не предложила... – Я оглядела оставшиеся от кондитерского изделия руины. – А теперь он некрасивый, неудобно предлагать.
- Да не надо мне торт! Я хочу, чтобы ты опять стала нормальной. И улыбнулась.
- Да все нормально! Я в порядке. Уже смирилась с мыслью, что не еду.
Я снова воткнула вилку в торт. Полина сморщилась, как будто я попала ей в ногу.
Я получила дурное известие сегодня утром. Позвонили из деканата и промямлили что-то о путанице со списками. Оказывается, в лагерь еду не я, а Наташка Смирнова. От неожиданности я даже не возмутилась. Хотя вряд ли бы это что-то изменило... Наташка стояла в списке за мной, у нее было на три балла меньше.
