– Меня уже тошнит от имени Люсик, – честно призналась я, – попробуй сформулировать конкретно, зачем тебе понадобилась лично я.
– Закидонову не с кем пойти, – вздохнула Варя, – и Люсик попросил меня подыскать ему пару на вечер.
– Ты что, работаешь у этого Люсика сутенершей? – фыркнула я.
– Вот вечно ты несешь всякий бред! – наконец оскорбилась Варенька. – Просто в такие клубы вроде как неприлично идти без пары. Закидонов недавно развелся, и у него сейчас никого. Вот Люсик и спросил, нет ли у меня симпатичной одинокой подружки? Я сразу же подумала о тебе.
– И что не так с этим Закидоновым? Почему ему пригласить на концерт некого? Он лысый коротышка, у которого воняет изо рта?
– Настя, какая же ты бестактная. Ты разве не понимаешь, человек развелся. Ему хочется вырваться из прошлого круга общения, вернуться к жизни. Между прочим, он молодой и красивый. И зарабатывает бешеные бабки.
– Если так, то могу порекомендовать свою подружку Таню. Она с удовольствием пойдет. А у меня что-то нет настроения.
– Эту крашеную выдру? – ощетинилась Варвара.
Я вспомнила, что когда-то, еще в далекую офис-менеджерскую пору, сдуру познакомила ее с Танькой. Ничего хорошего из этого не получилось. Раньше я и не подозревала, что женщины ревнуют своих подружек друг к другу. И Татьяна, и Варенька весь вечер просидели нахохлившись и почти не разговаривали друг с другом. А потом Танька сказала мне, что знакомство с Варей до добра меня не доведет. А Варвара была более конкретна: она попросту обозвала Татьяну потаскушкой, и все тут.
– Ни за что! Закидонов – это не какой-нибудь разбогатевший безграмотный торговец рыбой. Это интеллигентнейший человек тончайшей душевной организации! Да его стошнит от этой твоей крашеной толстухи!
– Во-первых, Танька худее меня на размер, – рассмеялась я, – во-вторых, у меня тоже волосы крашеные. Я давно заметила, что женщины всегда очень нервно реагируют на крашеных блондинок, а вот крашеные брюнетки их почему-то не смущают ничуть. А в-третьих, я вовсе не считаю себя тонкой натурой. Я люблю «Макдоналдс», и магазины меня интересуют больше, чем, например, выставка античной скульптуры. И вообще, я ничего не понимаю в живописи. Так что от меня твоего Закидонова тоже, скорее всего, стошнит.
– Настька, ты гениальна! – неизвестно чем восхитилась Варвара. – Твои монологи можно записывать, а потом публиковать! Ты ему непременно понравишься, я точно знаю.
– А он мне – вряд ли, – капризничала я, – если он такой же, как твой Люсик.
Я ждала, что хоть теперь-то Варвара покажет свое настоящее лицо. Но ничего подобного – она продолжала добродушно похохатывать. А ведь было время, когда она мне чуть в волосы не вцепилась, когда я сказала, что поп-певец Даррен Хейс, от которого она была без ума, выглядит как типичный представитель сексуальных меньшинств. Надо же, как время людей меняет! Или же ей просто что-то от меня нужно? Но что?
– А даже если и не понравится, что такого-то? Сходим в «Джаз-кафе», жену Люсика послушаем. Пожрем по-человечески и мирно разойдемся. Тем более что я ему уже пообещала.
– Ну, не знаю… – засомневалась я.
С одной стороны, встречаться лишний раз с Варей мне не хотелось. От таких людей, как она, ничего хорошего ждать не приходится. С другой – я, пожалуй, была бы не против щегольнуть новой формой губ в таком модном месте, как «Джаз-кафе».
В конце концов, они же не прикуют меня наручниками к стулу. Если этот Закидонов будет меня раздражать (хотя я уже сейчас подозреваю, что носитель такой фамилии не может оказаться нормальным мужиком, да еще и в моем вкусе), я просто встану и уйду.
