Зомбономика и экономика. Пособие по снятию финансово-экономических ограничений - страница 20

. Он убеждает «барина», что собственность, которой фактически распоряжаются другие, не чужая, а его, или, что если он получает за свой управленческий труд солидные барыши (вознаграждение), то ему якобы очень выгодно этим заниматься. Однако, как правило, это далеко не так. Если супердоходы от управленческой деятельности идут на деградационное потребление, то никакой пользы для себя такой управленец не извлекает.

Если количество денег у собственника может стремиться к (дурной) бесконечности, то способность к потреблению благ у него естественно ограничена – во времени, в пространстве, объёме. Т.е. у сверхбогатых возникает противоречие между менее ограниченной возможностью стяжания средств потребления и более ограниченной способностью к самому потреблению. Конечно, они пытаются как-то решить эту проблему, например, за счет продления своей жизни41, но не особо в этом преуспевают. В условиях неограниченного роста денег при ограниченном количестве ресурсов возникает их постоянное вздорожание. Например, если у богатого есть лишние 20$, а больше 2-х яблок он съесть не может, то ему приходится покупать эти 2 яблока за 20$, вместо 1$, за который покупает их бедный. У продавца тоже нет выхода, он бы и продал каждое яблоко за 10$, но у бедных этих денег просто нет, значит, он либо продаст их за те деньги, которые у бедных есть, и которые они готовы отдать за товар, либо вообще ничего не получит, т.к. товар сгниёт. Но тогда получается, что богатого обманывают на 19$ и радости богатства заключаются не в качестве потребления, а в количестве потраченных (зря) денег. А не тратить деньги богатый тоже не может. Ведь деньги тоже «портятся» от инфляции и разных форс-мажоров, да и смысла иметь их нет, если на всём экономить. Т.е. богатый превращается в бесполезный для самого себя денежный насос, попросту перегоняющий сквозь себя большие объёмы денег, чем у бедного. С точки зрения здравого смысла богач попросту смешон, т.к. покупая всё втридорога, он попросту кичится масштабами своего обмана и самообмана. В принципе к сверхбогатым следовало бы относиться как к религиозным фанатикам и сектантам «религии денег», а не как к элите общества и образцам для подражания. Именно такое отношение к ним и возникает у всякого, кто начинает мыслить не в категориях богатства/бедности, а в понятиях достатка и недостатка.

«Инфляция счастья, – торопливо застрочил он (Вавилен Татарский)42, – надо платить за те же его объемы больше денег» (А это, похоже, одна из главных причин инфляции в обществе ротожопиков). Механизм такой: делая покупку, ротожопик гонится за счастьем, а в результате его не получает. Но так как, по его мнению, счастье продаётся и покупается за деньги (у него зомбосвязка в подсознании – деньги-счастье), значит, за товар надо заплатить больше, тогда и будет тебе это счастье, а так как счастья всё нет и нет, то маховик инфляции денег (фиктивных прав на приобретение счастья) действует бесконечно. Отсюда же иллюзия, что более дорогие товары лучше по качеству и т. п. основанная на связке деньги – счастье, «чем больше денег вложил, тем больше счастья получил». Антиустановка – самое лучшее – бесплатное, чем меньше денег потратил, тем счастья больше. Но это деньгомания наоборот, тоже неправильный подход. Исходя из такой логики, хорошо было бы жить в тюрьме или стране типа Туркменистана или КНДР с их обилием бесплатных в денежном смысле благ; а то, что за эти «бесплатные» блага их гражданам приходится расплачиваться иначе, ускользает от денежно ориентированного внимания.