Налили еще по одной. Но выпить не успели. Без стука, как разъяренная тигрица в комнату ворвалась пышногрудая женщина лет сорока с ярко накрашенными губами. Черное платье, алый рот – зловещее сочетание, не предвещало ничего доброго.
– Что уезжаешь? – уставилась женщина на усатого.
– Пора уезжать, Се Ула. Через два часа поезд.
– А как же твой долг? Где деньги?
– Денег пока нету. Вот скоро приедет мой друг и привезет всю сумму.
– Когда приедет?
– Минут через десять, может быть, двадцать. Будет точно.
– Точно?
– Ну да, приедет. А ты садись, выпей с нами.
– Не хочу я с вами пить, – сказала женщина и вышла, хлопнув дверью.
– А что за друг, к нам должен еще придти? – обратился седой к хозяину застолья.
– Нет никакого друга, – усмехнулся усатый. – Я решил эту спекулянтку Се Улу наказать. Пользуется тем, что ее муж начальник отдела кадров вещи втридорога нам продает, обманывает. Когда долг вовремя не отдашь, еще и проценты сумасшедшие накручивает. Хватит ей пить кровь. Шиш ей, а не деньги.
– Не боишься, что она мужа приведет?
– Не боюсь. Он сейчас в командировке. Будет послезавтра. Плакали ее денежки.
"Ну и нравы тут у них. Как пауки в банке", – подумал Чанг, похрустывая маринованным кабачком.
Еще раз выпили и закусили. Стало веселее.
Опять вошла Се Ула.
– Пришел друг с деньгами? – сверкнула она глазами на усатого.
– Пока не пришел.
– Я думаю, он и не придет. Ты врал про друга. Отдай деньги.
– У меня нет.
– Отдай.
– Нет.
– Не хочешь по–хорошему, так я тебя заставлю.
– Заставишь? Меня? Да кто ты такая?
– Ты меня знаешь. Не отдашь, пожалеешь, – женщина уставилась на усача жестким, тяжелым взглядом, как мясник на строптивого быка.
– Угрожаешь?
– Предупреждаю.
– Что ты можешь сделать, глупая женщина? Если пожалуешься в полицию, я все о твоих делишках им и расскажу. Молчать не буду. Тебе же хуже будет.
– Отдай.
– Пошла вон. Ведьма.
Так они простояли долгую минуту, глядя друг другу в глаза. Никто не уступал. Наконец Се Ула повернулась, и вышла.
– Настырная баба, но как я ее срезал, – усмехнулся усатый.
Никто не улыбнулся в ответ. Сцена произошла довольно гнусная.
– Для хороших людей у меня есть отличная водка, настоянная на женьшене, – решил подбодрить собравшихся усатый.
Он порылся в сумках и жестом фокусника достал бутылку. Но открыть ее не успел.
Дверь отворилась – на пороге стояла Се Ула со стаканом в руках. В стакане плескалась мутноватая темная жидкость. Голова Се Улы была высоко поднята, на губах легкой змейкой скользила торжествующая улыбка. В ней была твердость и тайна, по–своему она была даже красива.
– Что, выпить нам принесла? Мириться хочешь? – спросил усатый в пьяном кураже.
– Это – серная кислота. Сначала я ее выплесну на твои вещи, а потом тебе в морду.
– Не дури. Какая кислота? Ты шутишь?
– Нет.
Се Ула сделала легкий взмах рукой и выплеснула немного капель на пол. В месте, где растеклась жидкость, линолеум почернел и почувствовался неприятный запах.
Люди, собравшиеся на вечеринку, поняли:
"Сейчас усача будут поливать серной кислотой".
Вокруг усатого мгновенно образовалось свободное пространство. Гости явно не хотели, чтобы кислота попала и на них. Он, быстро трезвея, взглядом искал поддержки у окружающих. Но никто из мужчин в глаза ему не смотрел. Люди отодвигались от него все дальше.
– Я заберу у тебя в счет долга магнитофон, – сказала Се Ула, схватив большую цветастую коробку.
– Но он стоит в два раза больше, чем я тебе должен.
