Вид человека, сидящего в контейнере с отходами, увешанного оружием, с неестественным оттенком кожи обязан был привлечь нежелательное внимание.
ХуМа вздохнул полной грудью. Ему показалось, что запах гнилья не такой уж противный, а даже чем-то родной. С трудом покинув бак, он рассеяно осмотрелся. Дом Ярослава находился в квартале от этого места.
Двигаясь вдоль кустов, петляя между деревьями, ХуМа искусно прятался от посторонних глаз и вскоре очутился в знакомом дворе.
«Нива» замыкала придомовую парковку. Кончиком ножа с нескольких попыток удалось провернуть личинку замка в двери машины.
Спрятав в багажник остатки дипака и ружье с патронами, он просидел в салоне до тех пор, пока кожа не вернула свой цвет.
ХуМа поднялся к Ярославу на этаж. В душе он надеялся найти друга дома. Но на настойчивые звонки никто не отвечал.
Мобильный номер абонента был временно не доступен.
Осеннее солнце приятно пригревало.
Обшарив вблизи расположенные дворы и не найдя никаких следов друга, он забрал вещи из багажника и поехал домой.
Оля и Алексей обедали. Приход главы семейства вызвал бурный восторг.
Версия о сломавшейся машине Ярослава всех устроила. Разговор плавно переключился на обещанный еще две недели назад воскресный поход в зоопарк.
Максим дал слово больше не откладывать это мероприятие.
Хороший обед заставил его немного расслабиться.
Обсудив текущие проблемы, ХуМа уединился в комнате, где находился его импровизированный кабинет.
Беглый осмотр лазерного прицела показал, что дальнейшее боевое применение требует установки аккумулятора помощнее.
Дождавшись, когда Оля наговорится по телефону, Максим предложил устроить чаепитие с тортом.
Алешка несказанно обрадовался такой идее и сам захотел выбрать себе лакомство, составив маме компанию.
Оставшись один, ХуМа разыскал в интернете телефоны справочных служб. Через десять минут Ярослав был найден в одной из городских больниц.
Он лежал в травматологии. Самочувствие больного, по словам голоса из регистратуры, оценивалось как удовлетворительное. У него подозревали сотрясение мозга, поэтому посетить его разрешили не раньше шестнадцати часов завтрашнего дня. Только теперь с плеч ХуМы свалился груз событий дня.
Вскоре из магазина принесли торт, и все дружно пошли пить чай. Посиделки затянулись. Лешка был счастлив. Под конец чаепития Максим внезапно ощутил нарастающую головную боль.
Нежно потрепав сына за волосы, он пошел в комнату прилечь на диван. В мозгу красочно всплывали картинки прожитого дня.
«Главное – все живы, – стучало в висках, – завтра все будет ясно».
К вечеру, вдоволь насмотревшись кошмарных снов, Максим открыл глаза.
Оля смотрела телевизор. Сын что-то мастерил у себя в комнате. Обняв и нежно ее поцеловав жену, он составил ей компанию.
С утра все были готовы к походу в зоопарк.
День выдался ясным. Животные активно грелись под ласковым осенним солнцем.
Максима долго не могли оторвать от вольера с гориллами. Он заглядывал в их карие глаза и пытался получить ответ на волнующие его вопросы.
Ровно в шестнадцать часов ХуМа стоял в дверях палаты. Приятель выглядел неважно. Сине-коричневый отек под глазами. Ссадина пробороздила весь лоб. Большой палец левой руки был забинтован.
Ярослав явно удивился и одновременно обрадовался появлению друга. Он улыбнулся и попытался приподняться, но сразу его лицо исказилось от невыносимой боли.
– Вот такие мои дела.
