Зорох - страница 30

– Не правда, на улице темно, – шептала она, снова проваливаясь в сон.

– Ромульцы, – резко сказал Харум, и девочка вздрогнула.

– Где? – пуча глаза, встрепенулась она.

– Одевайся, – повторил старик, и подтянул к ней тростью, светлое теплое платье.

– Так не-ль-зя… – обиженно протянула Эльза, когда поняла, что он обманул.

– Мне можно, – сказал Харум. – Я старый, – добавил он так, будто теперь его надо за это пожалеть.

Эламир поднялся один из первых. Он знал о предстоящем поединке, как знал и то, что Харум захочет их перевезти в безопасное место именно этой ночью. То, что Эмистан примет вызов, стало неожиданностью для всех. Харуму надо было торопиться, и быть готовым, к любым последствиям этого решения.

Дольше всех поднимались братья горцы. Этой ночью они совсем не спали. Еще днем Акрон заметил, что-то странное в поведении брата. Нирон смотрел на него. Смотрел ни как обычно, вскользь, мимоходом, а смотрел сосредоточенно, по долгу, будто хотел запомнить, будто прощался. Вечером, ложась спать, Нирон положил под его подушку свой кинжал, и розовый камень, который нашел в кожаном мешке на ремне изгоя, и с тех пор носил в кармане. Это было самое ценное, что было у Нирона. Дорогой подарок – совсем не в его духе. Прощальный подарок.

Акрон притворился спящим, но не смог бы уснуть, даже если бы захотел. Волнение брата, передавалось и ему.

Наступила ночь. Вернулся Леман, поскрипел половицами на третьем этаже, и снова ушел куда-то. Не смотря на охрану и прислугу, Нирон смог покинуть дом незамеченным. Еще днем он приметил на хозяйственном дворе большую и не очень тяжелую лестницу, по которой легко можно было перелезть через забор.

Он нашел ее на прежнем месте. Тащить лестницу было не так просто, как он думал: она оказалась скользкой, и оставляла на руках занозы. Но все получилось. Когда добрался до кованных заостренных прутьев, то в последний раз взглянул на занавешенное окно, за которым должен был спать Акрон. Мысленно попрощавшись, он аккуратно перелез через прутья, сбросил лестницу обратно, и спрыгнул вниз, на узкий каменный тротуар улицы. Акрон не выпускал его из виду. Легко повторил его маневр, и отправился следом. Вот только лестницу, не стал бросать во двор, а аккуратно, перетащил на другую сторону. Ведь он, в отличии от брата, планировал вернуться.

Ночь была холодной, темной и безлюдной. Серп луны изредка появлялся и снова исчезал за тучами.

Наверное, Нирон чувствовал, что за ним следят, и все время оглядывался. Но Акрон был осторожен, и предугадывал каждое движение. Он шел за ним не для того, чтобы остановить. Если брат решил уйти, ничто не сможет помешать. Но необходимо было узнать, куда он уходит, почему? и главное, что с ним будет дальше?

Вдоль дороги на тротуарах росли не высокие березы с длинными ниспадающими почти до земли ветками, как у плакучей ивы. На листьях мерцали голубые и зеленые огоньки березовой тли. Когда Нирон проходил рядом с деревьями огоньки затухали, но стоило отойти, вспыхивали с новой силой, выдавая его маршрут. Акрон заметил это и старался держаться подальше от этого пугливого света.

Слева показался парк и Нирон свернул к нему. Они перешли через подвесные мосты, перекинутые через небольшие ручьи и речушки. За городом разделенная река вновь соединяется в один стремительный поток.

Впереди по краям площади в свете факелов мерцали доспехи городских стражников. А в самом центре серебристым отблеском отчерчивались контуры распластанного по земле окаменевшего дракона. Совет пока не знал, как поступить с ним дальше, но, харпийцы уже свыкались с мыслью, что чудовище останется здесь надолго, возможно навсегда.