Зов из глубины веков - страница 28

Таким образом, Агнец являлся самим распятым Спасителем, а эта просфора символизировала хлеб, который разделил он со своими учениками на Тайной вечере. Вино же указывало на то, что из раны Спасителя на Кресте излилась кровь и вода. Хлеб и вино через такой обряд символически претворяются в Тело и Кровь Христовы, во время вкушения которых верующие должны становиться едины с Христом.

Хор на клиросе непрестанно пел псалмы. После этого чтец вышел из алтаря с кадилом, чтобы совершить каждение храма. Хотя каждение и выражало так же благодать Святого Духа, которая должна была всех освящать, но запах ладана все еще вызывал во мне необъяснимое отторжение. Поэтому я находился в смятении и дышал все это время ртом.

Вскоре последовала следующая часть литургии. Литургия оглашенных, на которой отец Димитрий начал гласно прославлять Святую Троицу. После чего был совершен Малый вход, когда игумен и чтец вышли на амвон с напрестольным Евангелием для чтения. Эта часть литургии символизировала проповедь самого Иисуса.

Непосредственно перед причастием на литургии верных начался Великий вход. Дары с жертвенника в чаше-потире перенеслись на престол, а далее на амвон. Отец Димитрий произнес молитвы обо всех православных.

Я обратил внимание, что настоятель в тайне молился продолжительное время, после чего всеми находящимися в храме людьми пелась молитва «Отче наш».

Наконец, отец Димитрий приподнял Святую Чашу с Агнцем и разломил ее на четыре части.

Сначала причащались сам отец Димитрий и другие монахи. Затем открылись Царские врата, то есть двустворчатые двери иконостаса, и отец Димитрий вышел со Святыми Дарами в руках, произнося особую молитву.

Причастники начали подходить к игумену, сложив крестообразно руки на груди и называя свое имя. Отец Димитрий маленькой ложечкой набирал из потира и клал в рот причастникам частицы просфоры с вином. После этого верующие целовали крест, который держал в руке отец Димитрий.

На несколько мгновений, позабыв о себе, всем своим существом я погрузился в объединяющее всех священнодействие. Таинство Евхаристии, в котором участвовал каждый присутствующий в храме.

Я так же подошел к торжественно облаченному игумену и причастился, заприметив его необыкновенный взгляд. Отец Димитрий пристально смотрел на меня с радостью в глазах. Прежняя его строгость во взгляде совершенно пропала.

Когда же литургия закончилась в мои мысли начали закрадываться смутные сомнения. Я с полной серьезностью задумался о том стал ли я един с Христом во время этого таинства, и почувствовал ли я себя полностью причастным Спасителю.

Глава шестая

Я прожил в этом монастыре еще пять дней после последних событий, когда я причастился на божественной литургии.

Ко всему прочему, в тот же день начался Успенский пост. Трапезы в монастыре оказались еще более скромными, что отразилось на моем общем самочувствии. Я начал понимать, что имел в виду водитель Валентин, говоря о своем обжорстве и потребности в мясной пище. Все время моего пребывания здесь я постоянно хотел съесть чего-нибудь мясного. Образы знатно приготовленных кушаний из курицы, свинины и говядины преследовали меня и днем и ночью. Даже сами эти названия видов мяса, мелькая в мыслях, пробуждали во мне варварский аппетит.

Но, несмотря на это, все эти дни я продолжал добросовестно ходить на утреннее и вечернее богослужения, настраивая себя на прилежное следование обычаям монастыря. Я уверял себя, что безропотное подчинение общей братской воле в служении Богу и есть естественная норма монашеской жизни. Если была такова традиция монашества, то я должен был следовать ей, как и все. В этом всегда и был смысл такой жизни в отдалении от мирской суеты. Без устава и четких правил невозможно упорядочить совместную подвижническую жизнь насельников монастыря.