Зрети отай - страница 7

– И что нам делать с этим подарком?

– Пристроить в хорошие руки.

– И где их взять эти руки?

– Похоже он их уже нашел.

– Ты что?! И не намекай! Адель выставит меня вместе с ним! – испугался Данька.

Парни молча смотрели на посапывавшего во сне щенка. И тут Даню осенило:

– Послушай! Всё равно ходим. Давай отведём этого бродягу… Имя ему надо придумать.

– Пусть будет Макки – ребёнок на моем языке.

– Хорошо. Подойдёт. Отведём Макки на залив, где всякие лодки стоят. Там охрана есть. Будка. Вот им и подарим.

И они пошли быстро и целенаправленно, так что Макки едва поспевал за ними. Временами он совсем выбивался из сил и, сжалившись, его по очереди несли на руках.

Щенка с радостью принял главный сторож. Пёс им был нужен.

Но Даня зря надеялся, что так удачно с ним расстался, да еще пристроил «на работу». Макки его уже выбрал. А из щенков, которые сами выбирают себе хозяина, вырастают очень преданные собаки. Даня узнает об этом, но много, много позже.

Пока Макки жадно ел собачью еду из своей новой миски, Даня с Канги сидели на мостках, болтали ногами, щурились на солнечные блики и пили из эмалированных кружек обжигающий утренний кофе, которым их угостили ребята, охраняющие парусники, катера и лодки на Финском заливе.

– Дань, ну переведи те ругательства!

– Зачем?

– Ну вдруг попользоваться придётся.

– Попользоваться? И Данька расхохотался так, что пара чаек перелетела подальше.

– Ну ты чего?

– Канги, извини, – корчась от смеха, с трудом выговорил Данька. – Я просто представил русский мат с оксфордским акцентом! Ну пусть с испанским! Всё равно – селедка в шоколаде.

– Не понял.

– Ты шоколад любишь?

– Да.

– А селедку?

– Да.

– А селёдку в шоколаде?

– Бр-р-р.

– Ну вот!

– А-а-а.

Солнце уже слегка поднялось над городом. Чуть позже они пошли в гостиницу, поспали, пообедали и вечером отправились на Московский вокзал.

Сильно возбужденная Адель прибежала уже к поезду и, отдышавшись, рассказала, что у них на работе сегодня никто ничего толком не делает: все только и обсуждают удивительные события прошедшей ночи.

– Радио и газеты, как водится, молчат, но в народе ходят удивительные то ли новости, то ли сплетни, то ли и правда видели, то ли всё врут.

– Да что?!

– Говорят… Вот за что купила – за то и продаю! Нелепица какая-то, но так говорят.

– Да скажи ты, наконец!

– Говорят: Видели, как Медный всадник гулял по городу в сопровождении двух вполне себе современных парней.

– Ну, если видели, то может и сняли?

– Снимали, но вот фоток ни у кого нет! А видело всё это очень много народа, и все клянутся! Газетам об этом писать запретили. Говорят, редакторов предупредили всех персонально, чтоб – ни слова.

– Тоже мне, военная тайна!! – хмыкнул Данька.

– Но объяснить-то не могут! Никак не могут, а куча народа, включая милицию, видела своими глазами!

Противным голосом закричала проводница:

– Провожающие, покиньте вагон, мы отправляемся.

Уже на платформе, когда лицо Канги медленно проплыло в направлении Москвы и скрылось, загороженное составом, Даню осенило. Он вспомнил: «забудь всё, пока я здесь». И вот Канги «не здесь». А Даня вспомнил! Монета?!

Он кинулся шарить по карманам. Да вот она! Серебряный рубль Петровской чеканки!

– Адель, ты тайны держать умеешь? Он знал, что – умеешь. Он сказал, что, когда уедет, тебе можно будет рассказать. Посмотри! – и Даня протянул ей монету.

– Так это вы гуляли с Медным всадником? – пробормотала Адель и, ослабев от догадки, опустилась на случайную скамейку, держа в ладони настоящую монету времен Петра I. – Кто вы, сеньор Канги?