Некоторое время я даже стоял под дверью, прислушиваясь.
Утренние хлопоты по дому и необходимый уход за животными остались позади, поэтому я мог посвятить Грейс целый день – если, конечно, она позволит. Я беспокоился, что вторгаюсь в ее личное пространство, но сегодня я хорошенько изучу ее и решу, нужно ли сделать шаг назад или вперед.
Наконец дверь со скрипом отворилась, я услышал в коридоре мягкие шаги. Я старался выглядеть как можно непринужденнее, потягивая кофе и листая газету, как будто вовсе и не ждал ее пробуждения.
Когда она вошла на кухню, мне показалось, что из комнаты выкачали весь воздух.
– Доброе утро, – сказала Грейс тихо, сипловато, словно только что очнулась от глубокого-преглубокого сна.
Меня радовало, что она чувствует себя достаточно непринужденно, чтобы крепко спать в моем доме.
Я сделал вид, что удивился, увидев ее.
– Доброе утро.
Она все еще была в своей маленькой белой ночной рубашке, с волосами, собранными в высокий хвост, почти без косметики на лице, но слегка подкрасила ресницы, отчего ее голубые-преголубые глаза казались еще больше.
– Как спалось? – спросил я.
Она мгновение помолчала, прикусив нижнюю губу.
– Мм… хорошо.
Дерьмо. Грейс явно плохо спала. Может, из-за старого матраса. Я подумывал предложить ей свою постель, но удержался, поскольку это могло показаться странным.
– Это из-за матраса? Я могу купить вам наматрасник или что-нибудь в этом роде. Просто хочу убедиться, что вам удобно.
– Нет, с матрасом все в порядке. Но… вы что-нибудь слышали ночью?
Теперь, задав вопрос, она держалась по-другому, как будто боялась ответа.
– Что например? – Я склонил голову к плечу. – Здесь по ночам можно услышать всякое.
Она снова прикусила нижнюю губу.
– Крик.
– Крик? Нет, не слышал.
Грейс потерла лоб.
– Должно быть, мне приснилось или почудилось.
Она налила себе чашку кофе, прислонилась спиной к столу и, держа кружку в обеих руках, сделала глоток.
– Может, и почудилось, но какой именно крик?
– Как будто кричала женщина, – сказала она, глядя на меня поверх кружки.
– Наверное, какой-то зверь. Брачный зов рыжей лисицы похож на женский крик. И у лис как раз кончается сезон спаривания. Их крики звучат жутковато, потому что похожи на человеческие.
Она уставилась в чашку с кофе, не обращая внимания на мои слова, как будто уйдя в свои мысли.
– Вот еще одни звери, о которых приходится беспокоиться, потому что лисы тоже все время охотятся за моими цыплятами, – сказал я со смешком. – По крайней мере, в сезон спаривания лисицы заняты своими делами, поэтому я не слишком часто вижу их в это время года.
Глаза Грейс блеснули, она кивнула, посмотрела на стол, потом снова на меня и сменила тему:
– Что вы читаете?
– Просто газету.
– Что-нибудь интересное?
Я быстро просмотрел страницу, где не прочитал ни единого чертова слова.
– Я бы так не сказал. Есть планы на день?
Она скрестила ноги в лодыжках.
– Буду отдыхать и читать. Может, отправлюсь на пробежку.
Я приподнял бровь.
– А как насчет рыбалки?
– Келвин Уэллс, вы пытаетесь превратить меня в деревенскую девушку? – поддразнила она.
Сложив газету, я бросил ее на стол. Грейс снова назвала меня полным именем, отчего по моей спине пробежала дрожь. Я выпрямился в кресле и кивнул.
– Вполне возможно.
– Что ж, не возражаю.
Она сделала еще глоток.
Поднявшись, я отодвинул стул.
– Оденьтесь во что-нибудь, что не жалко испачкать. Буду ждать вас у реки с рыболовным снаряжением.
