Зуб Дракона - страница 2

Слева от нас до неба взгромоздилась коричневая скала, справа ревела вода. БТР качало на камнях и колдобинах. На мне болтался бронежилет, каска, на шею давил ремень пулемёт. Ну, допустим, подсумок с магазинами я мог снять с себя и закинуть внутрь БТРа. А остальное? Вот долбанёт под колесом БТРа мина, или на яме БТР сильно подскочит, или ещё какая зараза приключится и сбросит меня в беснующуюся реку. Что я должен буду делать? Дохрена я проплыву в бронежилете и в каске? А с пулемётом в руках? Я ещё ни разу не пробовал, но что-то мне подсказывало – как кирпич. У топора хоть черенок пытается всплыть, если его с БТРа сбросить в воду. А у кирпича только «бул-тых»… и драные носки дымят на СПСе (СПС – стрелковое полевое сооружение). Нет, не то сказал. И грязные брызги полетят в разные стороны. В такой бурлючке, в такой быстрой реке, первое, что с человеком произойдёт – ему об камни переломает шею. Рёбра останутся целыми, бронежилеты у нас делают хорошие. А с шеей как быть? Как со сломанной шеей плавать под водой, в бурунах и с пулемётом в руках? Бросить его нельзя. За это будет трибунал. Ну, даже пусть бы хрен на тот трибунал. А что я бате скажу? Как это меня призвали в Армию, а я просра… протерял личное оружие и угодил под трибунал?

Изо всех сил я цеплялся скрюченными пальцами за раскалённую броню, судорожно сжимал-разжимал закорючки извилин. Пытался выжать из них максимальную умственную мощность и придумать, что же, всё-таки, делать, если что-то пойдёт не так. Очко так сильно сжалось от натуги, что пришлось забыть про жару, про то, что хотелось пить. Осталось только одна мысль: – «Если БТР начнёт заваливаться левым бортом вверх, то надо бежать на левый борт, наверх». Если удастся совершить такой манёвр при сползании БТРа в реку, то мог появиться шанс остаться на дороге и уцелеть.

А если правым бортом вверх, то – что делать?

А если вверх правым, то мне настанет капут. Потому что БТР в такой позе прижмёт нас к скале и раздавит как слизняков. Чтобы не раздавил, придётся спрыгивать в воду. Ага, прикинь так, БТР начнёт валиться, задирая правый борт, я очкану, спрыгну в воду, а он устоит. Обидно же будет? Нет, конечно же. Потому что, убьюсь, если спрыгну. Хрен кто сможет выжить в такой реке.

БА-БАХ! – раздался жуткий грохот и скрежет металла по базальту, впереди идущий БТР стал крениться вверх левым передним углом, по диагонали. Этого я никак не ожидал! Этого вообще никто не ожидал, однако БТР № 472 усандалился мордой в скалу и перегородил вход в Панджшер.

За баранкой этого БТРа находился младший сержант Серёга Кондрашин, из которого водитель был примерно такой, как из меня балерина. Он не умел оценивать габариты управляемой им единицы боевой техники. В степи, в Казахстане, никто и никогда об этом не догадался бы, а на узкой горной дороге догадались. Особенно тот пацан, который сидел на запаске. На башню этого БТРа закинули запасное бронированное колесо (запаску). Кряхтели, матюгались, но затащили.

В это колесо уселся самый борзый дембель. Свил гнездо, как гордый орёл, ещё подумал тогда я. После удара о скалу этот орёл полетел кверху тормашками из гнезда, шлёпнулся задом в пылищу дороги и сразу же обо всём догадался. Бац, бац, бац – пошлёпались в ту же пылищу остальные пацаны с БТРа. И тоже обо всём догадались, стали кричать на Кандера, что ему не надо водить БТР, стадо баранов надо водить.