Десант садился за руль «Зубила» с опаской. Вспотел, красный весь. На трассу, за город, их вывел специально нанятый человек, за четвертной. А там уж по прямой – чем не езда! Дорога союзного значения, наш, советский хайвэй, горе веревочкой завей. Сначала-то Саша грубовато все делал, на педали жал, руль крутил с усилием, как с прежними моделями обращался, а потом нежней. Игрушка, да и только. А ну-ка, обогнать КамАЗ! Жаль, по техпаспорту в первое время положено не превышать 90 километров в час. Они хоть и большие, сараи, а жмут за 80. По газам! Бедный Гнусин обливается липким потом, а рот открыть не решается, хоть и нечто подобное поговорке «рожденный ползать летать не смеет» вертится на языке.
На полосу встречного движения вывел, а навстречу еще один сарай. Забронзовел Десант, руки и ноги у него не из костей и мяса, а из металла. По газам! Лоб в лоб. Гастелло. Не отвернуть. Бах вправо, обошел и подрезал грузовик, а встречный обдал вихрем жара, горелой солярки и машинного пота! Гнусин выдохнуть не может, устал за этот миг, как за всю жизнь не уставал. Десант порозовел, развалился в кресле, уверенность пришла, расправила лицевые мускулы. Красавец! Наверное, в этот миг он пережег в себе остаточные явления прежних неудач. Только что, несколько месяцев назад, разбил «семерку». Там, в Свердловске, пошустрей камазисты.
Спали путешественники прямо в машине, разложив кресла. Новое чувство наполняло уставшее от счастья и волнения тело. Безраздельное, безоговорочное счастье, как бывает в детстве. Он задремал и увидел сон про то, как сидит за рулем, мчится на скорости выше сотни, с красоткой в кабине, и мотор поет марш энтузиастов: «Все выше, и выше». Он принимает руль на себя, и послушное «Зубило» взмывает в поднебесье наподобие МИГа.
Через несколько часов доберутся до Свердловска, и Людмила накормит их хорошим мясом. Она знает толк в настоящей мужской еде, а ведь будто вчера была школьницей, самая младшая из четырех сестер. Одновременно со старшей вышла замуж, и ее сын – ровесник сыну Гнусина. Учиться в вузе она не стала, пошла в торговлю. У кого школа-магазин, а у нее университет-магазин. И не жалеет, поскольку прикоснулась к дефициту. За те же деньги, что получала бы в конторе, нормальная жизнь, а если уж муж зарабатывает на Крайнем Севере, а тратит на Урале, так вообще выше среднего. Жаль, конечно, что машину разбил, но с кем не бывает. Надежный он мужик, поэтому и отважилась второго ребенка родить. Да такой чудный – солнышко.
Только всех ее торговых связей не хватит, чтобы организовать отправку машины Гнусина. Так и сказала: «На меня не рассчитывай. Коньяк достать, колбасы сырокопченой – это да, но не больше». А ведь надо свести вместе столяров, чтобы ящик сбить, с подъемным краном и железной дорогой вопрос решить, и все синхронно. Если б в Магадане, а то в незнакомом городе. Будет с чего голове пухнуть. Десант тоже пальцем не шевельнет. Предупредил. Принципиально. Как сговорились. Скорее всего, завидки берут. Сильная это зараза – болезнь белых глаз, нет на нее противосилы. Разве что шоковая хирургия. Если бы без рук, без ног, инвалидом, нашлись бы благодетели, а машина привалила – будь добр сам. Ни дна тебе, ни покрышки! Хотят лицезреть, как будет трепыхаться, подобно ужу на сковородке, метать икру бисером. Неизвестность отравляла счастливцу праздник обладания.
