– Маша?!
Жена вздрогнула.
– Чего пугаешь?!
Он вернулся к ней.
– Устала?
– Нет. Смотри, какие странные следы. Будто кто-то шёл на четвереньках. Отпечатки и ног, и ладоней.
– Пьяный домой возвращался от соседей, вот и всё объяснение.
Посмеялись и пошли искать дорогу в санаторий.
В столовой санатория к Глазковым за столик подсадили нового отдыхающего. Маша нашла в нём хорошего собеседника. Виктор оказался весёлым и разговорчивым, не смотря на его увлечение – рыбалку, которое любит тишину, как известно не только рыбакам.
– Извините, вы один приехали, или с… подругой? – поинтересовалась Маша в самом начале знакомства.
– Один. Подруга сюда не захотела, – откровенно признался Виктор.
«Значит, подруга, всё-таки – не жена», – тут же сделала вывод женская логика. – «Впрочем, вслух ничего подобного говорить не следует», – подсказала та же логика. Маша продолжила разговор иначе:
– Поехали бы с ней на море, или в туристический круиз!
– Да не могу я никуда уезжать. Рыбалка на носу! Вот-вот лёд окрепнет.
– Лёд окрепнет через месяц, не раньше, – вступил в разговор Василий.
– Ничего, подожду.
Глазковы переглянулись, и Маша не вытерпела:
– За месяц можно полмира объехать.
– Я же вдали места себе не найду!
– И отпуск закончится, – продолжила женщина гнуть свою линию.
– Отпуск большой – ещё месяц останется.
– Где ж такие отпуска дают? – всерьёз удивился Василий.
– Известно где – в авиации.
– Мне, признаться, не было известно, – не постеснялся своей наивности учёный.
Виктора развеселило заявление соседа, но посмеиваться, по своему обыкновению, не стал, а просто объяснил:
– Привычка у меня такая – вставлять при всяком подходящем случае фразу «известно где». Позаимствовал у Чехова. – Василий никак не отреагировал, поэтому авиатор уточнил: – «Какое такое правление в Турции? – Известно, какое – турецкое». Вспомнили?
– А-а, да… – запоздало осенило Глазкова, – экзамен сдавал почтовый служащий.
– Верно… Замечательный писатель Антон Павлович. Люблю читать и перечитывать.
– Что вы в авиации делаете? – поинтересовалась Мария.
– Летаю на вертолётах. Командир. Майор. Военный, – отрапортовал Виктор чётко, но и с задором.
После обеда раскланялись. Виктор быстро покинул столовую, Василий поджидал Машу у входа – она задержалась у столика администратора.
– Что там? – задал краткий вопрос муж, а жена также ёмко ответила:
– Кузовлёв.
Арина вернулась с обеденного перерыва с опозданием. Марина поспешила сообщить:
– Тебя давно ожидает странный старичок.
– Почему именно я нужна? Сама разве не могла поговорить? И в чём странность?
– Поговорила. Лагунков. Сказал, что вы знакомы. Хочет сообщить интересный факт по твоему вопросу, точнее – по вашему общему делу.
– Он, случайно, не стихи свои принёс?
– Вот как – поэт. Стихи общим делом не назовёшь. Так что ступай, разбирайся. Сидит в приёмной, – кратко отчеканила Марина и упорхнула со свойственной ей легкостью в движениях и манере поведения.
Дачного знакомого Арина узнала лишь когда он повернул голову, услышав её шаги – настолько преобразился внешне: сбрил бороду и усы, оделся нарядно.
– Здравствуйте, Трофим!
– Доброго здоровьица! – с поклоном поприветствовал Лагунков. – В руках он зажал тетрадь, и Арина подумала, что речь пойдёт именно о поэзии. – Я что пришёл-то? Ты тогда дом осматривала, на который я тебе указывал? Дом тот, на самом деле, оказался Елинский, – не дождался ответа и начал рассказывать он. – Так глядела кругом, или нет?
