Звери рейха. Образы животных и немецкая пропаганда - страница 5

Наш молодой солдат тоже не представлял жизни без своего Фоксля. Однажды, когда закончится война и он выживет, он найдет для Фоксля суку. Но пока они находятся где-то в глубоком тылу Западного фронта и делят походную кровать и харчи. Так проходят два с половиной года, в течение которых Фоксль сопровождает его в походе через Северную Францию и Бельгию. Время от времени собака еще гоняется за крысами, но непременно возвращается обратно. До того дня в августе 1917-го.

Полк должен быть снова перемещен, теперь по железной дороге в сторону Эльзаса, но Фоксль вдруг как сквозь землю провалился. У солдата тотчас закрались подозрения: на днях один железнодорожный служащий предлагал ему 200 марок за собаку. Конечно, солдат возмущенно отклонил предложение: «Даже за 200 000 вы его не получите!»

Он уверен – собаку украла эта «сволочь». Но искать Фоксля времени нет: часть уже выдвинулась, предстоит долгий пеший марш. Чувствуя, что потерял своего самого верного спутника и не в силах его вернуть, он отправляется дальше и пытается его забыть. Никакая жертва этой войны не трогает его так глубоко, как потеря собаки.

Что стало с Фокслем, Адольф Гитлер никогда не узнает. Как известно, после войны он вернется на свою вторую родину, в Мюнхен, где после недолгого периода политической дезориентации радикализируется и в 1920 году станет сооснователем Национал-социалистической немецкой рабочей партии (НСДАП) в ее конечной форме. После неудавшейся попытки путча против баварского правительства в ноябре 1923 года[33] он проведет несколько месяцев в тюрьме. Недооцененный противниками и поддерживаемый старательными помощниками, после заключения он сможет подняться так высоко, что вскоре за ним последует не только собака, но и почти весь народ [34].

В конце января 1942 года в самом сердце Восточной Пруссии Адольф Гитлер со своими последователями сидит в главной ставке «Волчье логово» (Wolfsschanze), как часто делает это ночами, и рассказывает о потере своей первой собаки Фоксля [35]. К этому времени из Советского Союза в Германию пригоняют первых цвангсарбайтеров[36]. Из приблизительно пяти миллионов русских евреев так называемыми айнзацгруппами Главного управления имперской безопасности[37] уже расстреляно 500 000[38]. Лишь несколько дней тому назад, 20 января, в полдень, на вилле у озера Гросер-Ванзе на юго-западе Берлина собрались 15 высокопоставленных членов различных правительственных ведомств и чинов СС, как значилось в приглашении, «для совещания с последующим завтраком»[39]. Но до трапезы на повестке стояли «вопросы, связанные с окончательным решением еврейского вопроса». 11 миллионов человек по всей Европе учли в своем списке бюрократы национал-социализма [40]. Массовое убийство евреев идет уже полным ходом.

Хотя Гитлер и не присутствует на этом обсуждении массовых убийств, он всегда лучшим образом информирован обо всех шагах и одобряет дальнейшие действия [41]. Нет никакого сомнения в том, что первые шаги по депортации и убийству европейских евреев абсолютно совпадают с его представлениями. Примерно через неделю после конференции во время очередного ночного разговора в «Волчьем логове» он скажет: «Лучше бы им отправиться в Россию. Никакой жалости к евреям я не испытываю»