Звери Стикса. Часть 2. Мемориум - страница 3

Чуть позади них тихо стукнули деревянные ставни, и раздалось невнятное кудахтанье. Пес обернулся и невольно отшатнулся, так что чувствительная Лошадь под ним крутанулась вокруг себя. Как это они сразу не заметили ЭТО! Самый крайний дом, после которого сразу начиналась тополиная аллея, резко выделялся на фоне остального пастельного городка. Ярко желтое, совершенно ассиметричное сооружение, наполовину увитое сочными листьями девичьего винограда. Мало того, что оно было, видимо, несколько раз надстроено, так еще и без всяческой оглядки на первоначальный план. Здание казалось нагромождением коробок. Не было в нем ни одного одинакового окошка и ни одной пустой стенки – либо лесенка какая-то, либо терраска, а последняя, выделявшаяся свежей, чуть более светлой краской модернизация представляла собой и вовсе одинокую квадратную башню с высокой треугольной крышей, очень напоминавшей скворечник. Но более всего поражала воображение огромная фанерная луна, венчавшая плоскую часть крыши рядом с этой башней. Луна была мультяшной, с оттененными гигантскими кратерами, а над красным резным крыльцом горела красная же неоновая надпись «Лунная Блинная». Как раз из этого-то крыльца и выкатился, наконец, источник глухого кудахтанья и быстро посеменил к ним.

– Боже мой, Боже МОЙ! Позор-то какой! Гости- гости приехали! А у меня! У солохи старой, ничего не накрыто! Ничего не готово! Да как же это вы, ребятки! Голодные же, небось! А у меня тут – ПОЗОР!

Маленькая, круглая женщина с короткими абсолютно седыми волосами быстро подбежала к ним, смешно хлопая себя по бедрам, от чего в воздух поднимались облачка муки от ее замызганного серого фартука. У нее было открытое приветливое лицо начинающей бабушки и широко поставленные большие глаза, такие же серые, как и ее кухонная амуниция.

Подойдя ближе, женщина приветливо заулыбалась, цепко схватила невозмутимого ослика за уздцы и потянула в сторону своего удивительного терема. Лошадь под Фаустом предостерегающе храпнула и снова крутанулась вокруг своей оси.

– Ребятки! – продолжала причитать женщина, волоча медлительного осла за собой, и потом почему-то добавила – Дети! Дети приехали!

– Простите… – Кира, наконец, слезла с осла и настороженно подошла к женщине. – Но… мы не Ваши дети…

Женщина на мгновение уставилась на нее, широко распахнув свои здоровенные глаза, а потом расхохоталась и махнула на нее рукой.

– Ну конечно не мои! Деточка! Вы наверное решили, что я сумасшедшая бабка, которая живет одна и все время ждет своих несуществующих детей!?

Кира смутилась и глянула на Фауста в поисках поддержки. Тот слез с Лошади и отцеплял от седла сумку, угрюмо наблюдая за их новой знакомой. Ему явно все это было не по нраву.

– Ой, рассмешила! – бабушка утерла слезу и уже гораздо более спокойно пошла к дверям, на ходу накинув уздечку на вбитую у крыльца высокую стойку. – Просто для меня все, кто приезжает в Город Лун – это мои дети. Ну, мегаторически говоря… – она запнулась, задумалась и устремила взгляд куда-то перед собой. – Метаморически?… Ну, как-бы мои дети, понимаете? Я – старая, вы – молодые… То есть – дети! Проходите, проходите! У меня в городе единственная гостиница, и она же таверна, так что вам в любом случае сюда.

Убранство таверны оказалось подстать внешнему обличию – яркое и вычурное. Пять простых деревянных столиков с орнаментом, стены, обитые некрашеным деревом, и стеллажи с книгами до самого потолка. А на подоконнике и по углам была расставлена целая коллекция телескопов и миниатюрных моделей планет. В глубине высокого зала, щедро украшенного деревянными изразцами, словно сцена, красовалась кухня-бар. Там шипело и шкворчало, поплевывалось маслом и источало дивные кондитерские ароматы. Задняя зеркальная стенка его была уставлена не бутылями с алкоголем, а всевозможными баночками и пузырьками с вручную наклеенными и подписанными этикетками. А на столиках были расставлены разномастные маленькие вазы со свежесрезанными астрами. Пес вдумчиво осматривался, в то время, как Кира, забавно поводя носиком и шевеля усами, тут же сунулась сначала в книги, потом вверх по лестнице, в окно и, наконец, плюхнулась за столик, выхватила салфетку из треугольного держателя в виде космического шаттла и стала быстро на ней чего-то записывать, полностью уйдя в это занятие. Хозяйка дома в это время уже встала обратно за плиту и поверх маленьких прозрачных очков наблюдала за суетливой девушкой с какой-то загадочной проницательной улыбкой. Псу вдруг стало неловко. Он поймал взгляд старушки и виновато пожал плечами.