– Благодарю, красна девица, – проговорил незнакомец, и его голос мелодичной каденцией успокоил мои расшатанные нервы. – Не стесняйся меня, милая, не обижу.
Баба Озара разразилась хохотом, и ее скрипучий смех заполнил всю маленькую избушку.
– Моя Шурка? Стесняться?… Знаешь, может, любая другая деваха деревенская и дрожала бы от трепета пред молодцом таким заморским! Но моя девка – именно та, которую должны опасаться такие хлопцы, как ты!
Я натянула вежливую улыбку, скрывая смущение. Незнакомец, ничуть не обеспокоенный шуткой старушки, тепло улыбнулся в ответ.
– Понимаю… Трудно представить, что за таким светлым ликом, аки солнце зимнее, может скрываться что-то, кроме мягкости.
Его слова пролились мёдом на душу мою, успокаивая неуверенность, которая еще несколько минут назад терзала меня. В тот же миг я почувствовала прилив смелости, которой и не знала раньше. Мне захотелось завязать с этим добрым незнакомцем беседу, раскрыть историю, скрытую в этих пленительных глазах.
– Как нарекли тебя, красавица? – спросил молодец, изучая меня с нескрываемым интересом.
– …Шура, – тихо представилась.
Улыбка незнакомца расширилась, в его взгляде сверкнула игривость.
– А мое имя, знать, не спросишь?
– А на кой пень ей твоё имя сдалось, касатик? – вмешалась Озара, ее голос был острым, как острие кинжала. – Ты нам лучше поведай, как оказался в наших краях дремучих? Помнишь ли ты, хоть, что вчера произошло?
Лицо парня изменилось до бледного оттенка, в глазах мелькнул страх.
– …Пропали други мои. Да? – голос его был едва слышен.
Посмотрев на его состояние, суровое лицо Озары смягчилось.
– Повезло тебе, касатик рыжий, что подоспела я вовремя. Иначе, с твоими остальными, ты бы сейчас мавок в болоте кормил.
– И то правда, – вздохнул молодец, в его голосе слышалось облегчение и благодарность. – Век буду обязан вам за это!
– Тю век! Век не век, а наш народ несколько веков живет. Условия способствуют. – усмехнулась старая ведьма.
Я снова встретилась глазами с незнакомцем и хотела было отвести взгляд, но он вдруг мягко улыбнулся.
– Лукьяном меня зовут.
Я попытался улыбнуться в ответ, и тут же ускользнула, чтобы разлить медовуху по кружкам.
Баба Озара продолжила расспрашивать его, ее любопытство разгорелось как пламя.
– Откуда сам будешь хоть?
– С Карпатских гор, хозяюшка. Оттуда и буду!
Лукьян продолжил следить за моими движениями у печи, его взгляд притягивала каждая мелочь.
– Ну, явно не отсюда, – фыркнула бабушка.
Лукьян посмотрел на нее с недоумением, растерянность проступила на его лице.
– А что, так очевидно?
– Так бороды нет совсем. – объяснила старуха. – Рыло у тебя скобленое!
Гость был ошарашен таким заявлением. Я с улыбкой повернулась к нему, надеясь успокоить.
– Не серчай на бабушку мою, она всегда как думает, так и говорит. Пророй, не замечает, как слова ее других задевают.
Парень благодарно посмотрел на меня, в его глазах отразилась признательность.
– Ах, ты, вяжихвостка, сплетничать обо мне удумала? – воскликнула ведьма.
– Да разве сплетни – то, что при тебе сказано, бабушка? – я поставила перед ними две кружки с медовухой, надеясь сменить тему.
– Не зови меня бабушкой своей, сколько раз талдычить тебе это, подлиза этакая! – зашипела она, забирая кружку и уходя обратно к своей прялке.
Лукьян тоже взял напиток и сделал глоток, тепло медовухи разлилось румянцем по его щекам.
– …Вижу ладно вам живётся вместе. По-семейному. – сказал он, обводя глазами нашу скромную избу.
