4
«Вот потому-то это и называется "втрескаться". Если бы все было легко, для этого придумали бы какое-нибудь другое слово».
(«Шестнадцать свечей», 1984)
Следом за Лораном Мэди вышла из здания вокзала на улицу. По ощущениям, она словно вынырнула из глубины – звуки и запахи города обрушились на нее словно цунами, на секунду лишив чувств. Сигналили такси. Визжал гудок. Люди сновали мимо, спеша во всех возможных направлениях. Мэди прищурилась на послеобеденное солнце и улыбнулась. Гул миллионов отдельных жизней, сплетенных в единый клубок, вызывал у нее чувство волнения, которое она не могла объяснить. Здесь, в Нью-Йорке, она была безликой, никому не известной. Собой.
– Тебе нравится город? – спросил Лоран.
Она обернулась и увидела, что он наблюдает за ней.
– Очень, – подтвердила она с нервным смешком. – А тебе?
Он усмехнулся и двинулся в путь.
– Если бы не нравился, меня бы здесь не было. Он потрясающий. Такой деятельный. Такой… такой полный…
– Жизни?
Он кивнул, и Мэди, догнав его, пошла с ним в ногу.
– Так мы пойдем до «Метрографа» пешком? До Нижнего Ист-Сайда путь неблизкий.
– Ну нет.
Он рассмеялся.
– Мы просто направляемся к остановке на Тридцать четвертой улице. Я взял тебе билет.
– Спасибо.
– Метр… подземка, – исправился он, – очень удобная штука. Еще один квартал.
Мэди поняла, что запыхалась. Лоран с его длинными ногами шагал в два раза шире, чем она. Между ними свободно прошел бы еще один человек. Потом два. Пять.
– Подожди, – окликнула она, испугавшись, что потеряет его в толпе. – Я не успеваю.
– А! Извини.
Он снизил скорость, чтобы подстроиться под ее темп ходьбы.
– Нужно было подождать тебя. Я просто хочу поскорее добраться до кинотеатра.
Только что утихшее беспокойство вспыхнуло с новой силой.
– А мы не собираемся сначала зайти выпить кофе или вроде того?
– Нет времени, – ответил парень. – Хочу занять хорошие места[15].
– Вряд ли там будет много народа, – возразила Мэди и пояснила: – В смысле сеанс ранний и фильм старый, так? Не думаю, что будет очередь.
– Точно будет! Все придут!
Мэди распахнула глаза от удивления.
– Все?..
– В нью-йоркской группе мэдлибберов сотни постоянных подписчиков. И все взволнованы тем, что сегодня придешь ты.
– Т-ты им сказал?
Он усмехнулся.
– Конечно сказал! И теперь они все хотят с тобой поболтать. Люди начали писать мне сразу же, как только я сообщил о твоем согласии…
Лоран продолжал говорить, но Мэди не улавливала смысла его слов. Все было совсем не так, как она себе воображала. Несколько новых людей – почему бы и нет. Но целый кинотеатр, битком набитый незнакомцами?
– … И я хочу убедиться, что моим близким друзьям удастся с тобой познакомиться, – добавил Лоран. – Аве, Келли и Мораг.
Увлекшись объяснениями, Лоран снова прибавил шагу, и скоро Мэди обнаружила, что опять отстает.
– Лоран, мне просто необходимо, чтоб ты сбавил скорость.
Он обернулся и обнаружил ее в двух шагах позади.
– Ой! Je suis désolé[16]! Прости, Мэди.
– Все в порядке. Просто ноги коротковаты.
– У тебя ноги идеальной длины.
– Это должен был быть комплимент, – сказала она, – но не вышло. Короткие и есть короткие.
– Petite[17]. Крошечные. Кукольные. Изящные. – Лоран заглянул в телефон, вероятно, чтобы свериться со словарем.
