– Ваууу! – хором вскричали москвичи.
– Это еще не все. В том же году Анна Мария поступает в закрытый католический женский колледж в Бари. И тогда же Кирсанов переезжает в Кастеллуччо. Теперь понятно, какого лешего он поселился в этом городишке! Буссоленго – на севере, от Бари очень далеко, а отсюда – полтора часа максимум. И Анна Мария уже совершеннолетняя! Здесь есть, в чем покопаться!
– Еще бы! Совершенно новый путь в расследовании! Браво, Санька! – Костик потирал руки от энтузиазма.
– Это тоже еще не все! У меня на сладкое документики свеженькие совсем припасены! В них надо еще разбираться, у юристов такая терминология, что без пол-литра не поймешь, но суть сводится к тому, что неделю назад Кирсанов продал свои акции, полученные по наследству, той самой фирмы «Террасана» за более, чем приличную сумму! Дедуля-то вдруг миллионером стал!
– Так, по этому вопросу и я кое-что нашел, – Пауль был очень доволен: следствие начинало приобретать какие-то осмысленные очертания. – В дневнике есть информация…
Его прервал телефонный звонок. Корнецкий сделал знак Саше взять трубку:
– Как обычно – спрашивать много, отвечать мало.
Но это оказался Мартин.
– Привет, Пауль! Ну ты меня озадачил! Неужто Зоечкины друзья объявились?
– За две недели до смерти Святослав говорил другу, что на него вышли важные персоны и это как-то связано с его сестрой. Больше пока ничего.
– Друг – тот самый Русский? – Пошутил Мартин.
– Да. Ты о нем что-то знаешь?
– По советскому периоду его жизни – чист и доверия заслуживает. А вот по итальянскому ничего сказать не могу. Коллеги из Ватиканского отдела намекают на осторожность. Советуют анализировать информацию, помня, что она может интересовать и нас, и ваших местных коллег, и церковников… И нам совсем ни к чему лезть в их разборки… но по Москве к нему претензий нет.
