Стены, укрытые алой парчой – или вышитым плотным шёлком, пол, устланный мягким ковром с высоким ворсом, лампа в зоне видимости, под самым потолком, укрытая золотистым плафоном. И по центру этого великолепия – говоривший. Мальчишка лет четырнадцати, индус, в пёстрой жилетке, надетой на голый торс, и свободных светлых шароварах, под которыми виднелись босые ноги. На голове – непропорционально огромная белая чалма, размером, пожалуй, в три его головёнки. Из-под полоски ткани на лбу, над которой возвышалась эта тканевая нелепость, на меня с поразительным спокойствием смотрели блестящие чёрные глаза, густо обведённые сурьмой.
На меня. Не на пистолет в моей руке.
Словно прочитав мои мысли, парень слегка улыбнулся и очень церемонно поклонился мне – чалма каким-то чудом удержалась на месте, – и жестом вытянутой руки указал дальше по коридору:
– Учитель ожидает вас, мисс Вудворт.
«Какого… что здесь происходит?» – я недоверчиво глянула в указанном направлении, после чего убрала револьвер в кобуру и всё же перешагнула порог,.
– Учитель? – уточнила на всякий случай, продолжая шарить взглядом по сторонам и подмечая большее количество деталей – но все они в данный момент были мне совершенно бесполезны.
Какие-то шторки из длинных стеклянных бус, ленты, курительницы с благовонными палочками, подвесные украшения – или чем там у них являются эти резные фигурки?..
– Учитель Чекванапутри, – с бесконечным терпением маленького Будды ответил мальчик, одним махом развеяв мои сомнения, что вместо классического наркопритона я ворвалась в мирную обитель сектантов.
«Это самый тихий сектант из всех, что я встречал в жизни», – эхом в моей голове раздался голос Фергюсона, и я вновь напряглась.
– Что ж, я буду признательна, если ты проводишь меня к нему, – сдержанно улыбнулась я, стараясь забить паранойю поглубже, но отчего-то выходило очень плохо.
– Разумеется, мисс Вудворт. Прошу вас, следуйте за мной.
Вновь поклонившись, парнишка совершенно спокойно повернулся ко мне спиной и бесшумно направился вглубь помещения. Судя по всему, как угрозу он меня не воспринимал, несмотря на первые секунды встречи. Удивительное спокойствие, или же фанатичная глупость?
А кроме того, я поняла, что глаза у него не подведены ничем – просто ресницы были настолько густые и чёрные, что создавалось впечатление некоторой искусственности. Впрочем, пожалуй, любая девица не отказалась бы от такой «кукольности».
Следуя за провожатым, я вертела головой по сторонам, отмечая, что в стене было несколько проёмов в другие комнаты, также занавешенных воздушной тканью и нитками бус, и там, , я успела разглядеть изрядно отдающий Востоком интерьер, где на мягких подушках, брошенных на пол, возлежали какие-то люди, чьи лица я не могла разглядеть из-за плотного кальянного дыма. И именно вид этого кальяна и дыма натолкнул меня на мысль, почему я никак не могу усмирить тревогу и страх – сладкий запах опиума, пробивающийся сквозь терпкую горечь сандала, заставлял меня инстинктивно напрячься, сопротивляясь дурману.
– Сюда, мисс Вудворт.
Дойдя до конца коридора, мой провожатый остановился у дверного проёма, и всё тем же изысканным жестом тонкой руки пригласил меня войти. Вопросов у меня стало больше – например, откуда этот мальчуган знает моё имя, почему Чекванапутри меня ждёт и откуда, чёрт возьми, в подобном месте такие манеры? И если их осведомлённость ещё можно было объяснить тем, что где-то проболтался Роджерс, а, следом за ним, и его контакт в ФБН… То схема выходила слишком некрасивая, и заострять на этом сейчас внимание я не собиралась. В любом случае, если мне и подготовили засаду, то вели к ней просто как королеву.
