– О-р-р-а! – гаркнул скрипучим голосом рыбоглаз, видимо что-то решив для себя.
Если раньше все просто молчали, то теперь замерли и вообще не шевелились.
«Рыбоглаз – главный, это и дураку понятно. Не убил сразу, значит, ещё есть шанс договориться», – попыталась мысленно успокоить себя: истерика сейчас не к чему, иначе точно пристрелят. Надеюсь, удастся наладить контакт? Ведь все, что со мной произошло, уверена, по его вине. Главное не потерять сознание, а то мысли путаются. Вроде дышу, но ощущение, что не кислородом, а каким-то газом, от которого во рту горчит и слабость накатывает.
Не придумав ничего лучше, подняла руки, показывая, что я безоружна и готова к диалогу. Даже попыталась растянуть сухие губы в подобии улыбки, стараясь не показывать зубы. Мало ли что у них это может означать. А то у некоторых животных это воспринимается как вызов или открытая угроза.
Однако хамелеон в ответ на мою робкую попытку наладить дружественный контакт презрительно скривил губы.
– Гар-рахт, Наит! – властно проскрипел, развеяв в прах все мои надежды на мирные переговоры.
Тут же ко мне устремилась мощная, четырехлапая, волосатая обезьяна, которая скалилась так, будто сожрать хотела! Я не успела пикнуть, как за шкирку была поднята в воздух.
Без особых усилий обезьяноподобный монстр поднес меня ближе к злобному инопланетяшке, и я ощутила исходящий от него рыбный запах. Не неприятный, однако совершенно непривычный. Да тут вообще все пахло странно: озоном, рыбой, тухлятиной и даже нежнейшими цветами с клубничным запахом. От такого разнообразия запахов меня ужасно мутило.
Хамелеон вытянул один из когтистых пальцев, которых у него на руке шесть, и больно провел по моей щеке.
Я была так напугана, что не сразу почувствовала боль. Лишь когда капелька крови защекотала кожу, поняла, что царапина глубокая.
– Оух! – просипел он, водя носом и смакуя то ли мой запах, то ли запах моей крови. Макнул палец в алую капельку, растер задумчиво и шикнул: – Ашх!
По его команде одним рывком четырехрукая обезьяна сдернула с меня куртку. Пуговицы с грохотом поскакали по светло-серебристому полу, разрывая тишину.
Но на этом громила не остановился. Следующими сорвал с меня вязаную кофточку, бюстгальтер, обнажая грудь. Его лапа залезла в брюки. Тогда я завизжала, и серая, надменная морда главного гуманоида довольно прищурилась.
Не обращая внимания на мои крики, инопланетная горилла разорвала в лохмотья брюки. Потом стянула сапожки, и я оказалась обнаженной перед толпой.
Инопланетяне рассматривали меня просто как удивительную причуду. Лишь рыбоглаз смотрел так плотоядно, что я задрожала.
Сейчас я бы с радостью уплыла в беспамятство. Лёгкие уже нещадно жгло, а перед глазами мельтешили тёмные мушки.
И все же я еще надеялась на чудо. Однако гадкий рыб не думал останавливаться. Острым когтем обвел сосок и тут же ущипнул. До того больно, что я закричала, дернулась и попала босой ногой ему как раз между ног.
Даже целься я специально, не получилось бы лучше. Будь у меня силы – ещё бы разок врезала.
Морду рыбоглаза надо было видеть! Вмиг он посинел, схватил меня за волосы, а другой лапой сжал шею.
Я хрипела от ужаса, нехватки воздуха и боли. А он со мстительным удовольствием наслаждался моей беспомощностью.
Только мне уже всё равно. Зато рыбоглаз, кажется, всполошился, когда увидел, как из моего носа потекла кровь, и я, закатив глаза, безвольно обвисаю в лапах гориллы.
