И открывается теперь это мне в сказке. Что-то подобное ощущает и Янтарик, хотя не может еще выразить чувствования свои словами.
Вновь по-синичьи быстрый поворот головы нашей Золотой Курочки, она будто перепорхнула от витрины к витрине. И вот, наконец, сияет нам свет светов хрустального глобуса, который от входа еще в третий зал магнитно притягивал мой взгляд. Это кульминация сказки.
Увидев издали глобус из хрусталя, окликнул Янтарика:
– Ты сюда, сюда смотри, а то крутишь головой по всем сторонам.
Устремил взгляд на свет светов зала и Янтарик. Загорелись его глазенки, и проговорил он озадаченно: «Не понимаю даже, как это случилось, что не видел я такое чудо, когда с папой в Музей ходил. Все пасхальные яйца видел, курочку, карету царскую, ландыши и другие цветочки, алмазики, бриллиантики. А хрустальной Земли не было, дедушка». «Наваждение просто какое-то!» – с милой серьезностью сокрушался он.
Он жил в сказке и стал рассказывать мне с живостью, фантазируя без удержу, как, надумал поиграть с Золотой Курочкой, спрятался за кедрами, но капитанша-кошка тут появилась с пиратского фрегата, медузу ей в глотку, и целый кошарий с ней. Капитан зычно скомандовал: «Свистать всех наверх!» «Ты тупой, коллега!» – заявила она капитану. «Вот об этом я и не подумал», – ответствовал тот. И по команде старой котихи уже скользить стали кошки по стволам деревьев, как по реям. Зашумел лес, закипело, как флотский борщ, море. Да боцманша с кокшей потом вовлекли всех в игру – кричать, как филин «У-гу-у» и прятаться. То-то было и страшно и весело. Котиха с капитаном-пиратом организовали еще пение. И запел Янтарик, дорвавшись до сказочной воли, в хоре с бродягами моря:
Море, море, ты рядом с нами.
Этот сказочный остров, там будешь и ты.
Так, заигравшись, потерял мой внук из виду Золотую Курочку, хотя при склонности ко всяким фантазиям, мог в Берендеевом лилово-золотом лесу усмотреть и комедию с Петрушкою, и с козой барабанщицей, и всякое еще разное. «Так много леса и всего в нем и так интересно, три тысячи чертей», – словно бы оправдывался Янтарик, повествуя с детской искренностью, как блудил потом, как прошел Высокую гриву, и вот перед ним – Звонкая борина. Пересек ее и попал на Блудово болото, а тут топко кругом. Совсем растерялся Янтарик и даже испугался, но вспомнил, что положил дома в кармашек куртки школьный компас и, ориентируясь по нему, нашел, наконец, нас.
ЛК:
«Самое замечательное в этом зале, конечно же, настольные часы с глобусом в верхней части. Корпус часов изготовлен из нефрита, а глобус сделан из цельного, крупного блока горного хрусталя. Нашли же такой в природе! Без каких-либо изьянов, без трещин он, ясный и чистый, как личико младенца. Это было большой удачей для мастеров, что попал он им в руки. На него нанесена абсолютно точная географическая карта материков. Прочерчены меридианы, параллели. Это настоящий глобус, только в миниатюре. Когда часы идут, то он медленно вращается, и все это выглядит, как видите, очень эффектно. Ну, и все на этом. Итожа нашу экскурсию, скажу: коллекция, приобретенная Виктором Феликсовичем Вексельбергом, возвращение ее в Россию – удивительно романтическое окончание, как писали о ней, одной из самых захватывающих историй в истории искусства».
Мысленный мой комментарий был краток: «Столько увидели мы всяких художественных наворотов в представленной музеем коллекции. И вот среди вещей массового потребления эти часы с идеальным по совершенству хрустальным глобусом! Символично, что созданы они в ряду изделий именно народного пользования (и понимания – тоже!), для всех. Истинно, все гениальное просто».
