После долгих раздумий Кен решил отправиться в город, к брату. Может быть, с помощью Айхаала удастся обменять найденный артефакт на деньги, а Кья под присмотром Цветика будет ждать Кена. Соседка обещала приглядеть за сестрёнкой, заходить к ним в дом и приносить молоко со снедью.
До самого своего возвращения Кен просил задавать Цветику зерна в кормушку, его в амбаре было много. В кладовке оставалась вяленая и солёная краснопёрка, и ещё немного сыра, так, что за сестру можно было не волноваться.
Идти решили вдвоём. Поклажи в дорогу ребята взяли немного. Камень Звёздных жителей еле поместился в заплечном мешке Кена, а мешочек с тремя серебряными монетками он привязал себе на шею. Мар нёс в котомке взятый из дома, нехитрый провиант: мешочек с зерном для похлёбки, головку сыра, несколько лепёшек, да пару вяленых рыбин.
На прощание Кен погладил Цветика и крепко обнял Кью:
– Я скоро обязательно вернусь! Продадим этот зеркальный булыжник и тогда переселимся в город и что-нибудь придумаем.
Он лизнул её в нос, поднял свою тяжеленную сумку и пошёл вслед за Маром, стараясь не оборачиваться назад на Кью с Цветиком, одиноко стоящих у калитки родного дома.
Грунтовая дорога в город долго шла вдоль берега, но когда Коготь Эллария скрылся из виду, она резко повернула на север и повела путников через большую каменистую долину и теперь пошла в гору. Оба кьюта, особенно Кен, сильно устали, но продвигались вперёд без остановки.
Мар думал о находке и вдруг вспомнил, что и его родичи в давние времена однажды тоже нашли интересную вещицу:
– Я тебе не говорил, что моя бабушка когда была маленькой как-то раз нашла в песке пластину из странного железа. Тогда её принесли деревенскому кузнецу, а он в лучшем горне, который с двумя мехами, не смог даже размягчить эту железяку. Даже непонятно, из чего её сделали.
Кен остановился, поправил лямку и вдруг пристально посмотрел на товарища.
– Мар, а откуда ты знаешь, что эта зеркальная штука – ценится? Вдруг она бесполезна и за неё мне храмовники ничего не дадут? Тогда мы зря идём в город…
– Не зря. Бабушка рассказывала, что все кьюты тоже сначала считали её ненужной и эта железяка потом долго валялась у нас в сарае. Но однажды в деревню пришли торговцы и сразу же купили эту странную пластину аж за тридцать монет! А у тебя не просто маленькая железка, а вон какая глыба, ты её еле поднимаешь. Да за неё столько заплатят, что этого серебра на много лет хватит! Продадим, точно говорю!
– Хорошо бы…
Подьём стал круче и говорить уже было тяжело. Оба замолчали. Когда ребята вскарабкались на холм, их взору открылась широко раскинувшаяся от края и до края степь красновато-бурого цвета. Тут и там виднелись островки скудной сухой травы, тёмные шары перекати-поля и редкие заросли степной колючки.
Навстречу, как из печи, дохнуло жарким степным суховеем. Дорога, изгибаясь лентой, уходила в степь и терялась вдалеке. Становилось всё жарче.
***
Центральный Огонь палил нещадно и Кен уже сто раз пожалел, что захватил только два бурдюка с водой. Придётся теперь беречь воду. Кен этому научился давно, ещё когда выходил на промысел в море со старшим братом. Ребята шагали по дороге. Пыль медленно поднималась вверх и оседала на раскалённый грунт, который обжигал подушечки ног. Оба путешественника, несмотря на жару, старались экономить питьё, как можно реже прикладывались к баклажке с водой.
